сплетения и растет, растет, растет… Стремится вырваться и помчаться к хозяину этого голоса, к тому, на кого я еще даже не смотрю.
Ловлю себя на том, что почти не дышу.
Медленно перевожу взгляд на мужчину, вальяжно сидящего в кресле.
И тут же холодею от того, с каким выражением глаз он на меня смотрит. Необычное волнующее чувство, вспыхнувшее было в груди, оседает к ногам серым пеплом.
Да что ж это такое!
Почему все местные мужики меня на дух не переносят?! А этот конкретный индивид прямо-таки морозным инеем покрывается за короткую долю секунды, что пересекаемся взглядами. Кажется, мы знакомы. Но будто в другой жизни, где наши пути разошлись не слишком мирно.
Но ведь хорош, поганец! Стать и сдержанная мужская красота. Все это приправлено капелькой нездоровой бледности, коей обладают в нашем мире представители особо вредных профессий. Будто табличка «не приближайся – убьет», приколоченная ко лбу.
Темные длинные волосы в низком хвосте, прямой нос, волевой подбородок и синие глаза – прямо по моим мечтам собирали. А голос! Меня прямо насквозь пронзает этот прохладный глубокий баритон.
Мужчина встает и приветственно кивает:
– Леди Дуэрн.
И тут же теряет интерес, переводя взгляд на Рахгара.
– Прошу вас выйти.
– Что? – Супруг явно не ожидает такое услышать. – В каком смысле выйти? Это моя жена, я имею право присутствовать во время допроса.
– Не имеете, – ни на тон не повышая голоса. – Мне нужно допросить каждого, кто находится в доме. И тех, кто был здесь в течение дня. Займитесь их доставкой к этой комнате.
Я стою, стараясь лишний раз не дышать. Смотрю то на одного, то на другого, мысленно хихикая над выражением лица Рахгара. До этого с ним явно никто не обращался, как с мальчиком на побегушках. Если бы гость не был представителем закона, в ход уже пошли бы оскорбления.
Но… он сам позвал дознавателя! Чего теперь пыхтеть вскипающим чайником?
– Хорошо, – спустя целую минуту напряженной тишины выдавливает из себя мой супруг.
– И сделайте так, чтобы меня никто не прерывал. Я буду использовать артефакт, требующий нахождения в помещении лишь одного подозреваемого. Посторонние могут исказить его действие.
– Артефакт? – моментально напрягается дракон. – Я не давал согласие на пронос в мой дом магических вещей.
Дознаватель ни секунды не раздумывает над ответом:
– Если вам удобнее явиться в отдел преступлений всем семейством и рабочим персоналом, будет даже лучше. Там все обустроено для обеспечения максимальной эффективности следствия.
На это Рахгар ничего не говорит. Прожигает меня предупреждающим взглядом, резко отворачивается и уходит. И что он этим мне сказать хотел? Чтобы его дебильную версию про мое нахождение у трупа подтвердила? Ага, сейчас, уже бегу и падаю!
В гостиной сразу же становится чуточку холоднее. Я даже зябко ежусь, скрещивая руки на груди. Сосредотачиваю все свое внимание на дознавателе, следя за каждым