легкие, приятно щекочет их, и тело расслабляется. Сердце бьется ровнее, дыхание становится глубже и в целом накатывает такой расслабон, что Лю не уверен, сможет ли хотя бы встать в ближайшие полчаса, пока в сигаре не закончится альма. Особый физраствор – смесь гормонов, полезных веществ и прочей ерунды. Синтетика чистой воды, но крайне полезная. Хотя насчет конкретно своей сигары он не шибко уверен, наверняка местные производители сэкономили на половине необходимых веществ, заменив их на пустышки. Но в целом, плевать. Работает же.
Лю расслабленно выпустил в небо струйку белого дыма и снова затянулся, игнорируя Хатко напрочь. Хочет шутить? Пускай. Лю не станет разводить из-за этого драму. К тому же, сам виноват. Не уточнил: двадцать минут по-местному или космическому. А это огромная разница. Будет Лю уроком. Никогда не доверяй альдранцу. Никогда.
Они сидят (а кто-то стоит) на стартовой площадке автовокзала и оба смотрят вперед. Лю – на грузную махину-гусеницу, которая была бронирована как самый зачетный пиратский корабль в какой-нибудь галактике MGC1, а Хатко… Да звезды знают, на что смотрел Хатко, Лю не поворачивал в его сторону головы, вернее, не поднимал ее, чтобы проследить за чужим взглядом, ему было не очень-то интересно. Куда любопытнее наблюдать за неторопливо подтягивающимися к гусенице местными, что неспешно тянули какие-то санки с вещами, тащили тюки и разговаривали. Гул стоял почти как на базаре, разрываемый редким смехом, непонятными возгласами и прочими проявлениями человеческих эмоций.
От планеты к планете они почти не менялись. Единственное, Лю слышал рассказы, будто на Кирконе смех означает грусть, а крик – радость. Но Киркон в целом достаточно странная планета, необычностей там хоть отбавляй. Ученые считают, это из-за того, что вероятность появления на ней иной антропоморфной жизни (не хомо-сапиенс, а какой-нибудь другой гуманоидной расы) была выше всего, но в силу неизвестных причин развитие пошло по уже проложенному и давно обкатанному маршруту. МИР был рад. Еще одной расы во вселенной помимо альдранцев он бы не выдержал. Спалил бы к галактическим пустотам. К слову, именно это он планировал проделать с альдебараном. Но не проделал. На счастье, или беду всего человечества.
Время лениво течет мимо Лю, когда тот затягивается в очередной раз и все же позволяет себе откинуться на груду их с Хатко вещей. Людей на стоянке становится больше, гул давит на уши, обволакивает. А Лю все выдыхает и выдыхает в безоблачное небо белый дым. Удивительная планета без облаков. Мертвая пустыня. Пустота.
В ушах снова начинает шуметь. Бездонное голубое небо сменяется его голограммой. Слегка подрагивающей – видимо повредился проектор. Он смотрит в потолок капитанского мостика и не чувствует ничего. Нет ни боли, хотя какой-то частью пустого сознания он понимает, что она должна быть, ни чувств. Только пустота, мрак, и подрагивающее небо. Небо дома. Его дома. Которое заслоняет чужое лицо. Два фиолетовых глаза горят даже в темноте, одна из четырех рук крепко держит за запястье.
Он улыбается.
И Лю в очередной раз