Хотя… если бы он попросил… но он не просил. Ей было очень горько видеть, как из цельной личности он превращался в приспособленца, делягу. Но все эти мысли она, как обычно, оставила при себе.
А Александр с ужасом думал, что теперь ему придется жениться на Эльвире.
13
Задумавшуюся за вязанием Веру вернул к действительности вопрос Игоря Михайловича, который оторвался от газеты и спросил:
– Веруня, я никогда тебя не спрашивал, почему ты мне сказала, что не можешь иметь детей?
– Чего это ты вдруг?
– Не знаю, пришло в голову…
– Я уже отвечала на этот вопрос двадцать три года назад, когда забеременела. Ты пытался выпытать, в чем заключался мой коварный замысел, если мы уже удочерили Полину, зачем было врать о бесплодии. И тогда, и теперь, говорю тебе, что мой коварный замысел состоял в том, чтобы вызвать у тебя жалость, потом оплести сетями… чтобы в дальнейшем, сидя у камина, слушать твой храп. Ты доволен?
– Я вдруг вспомнил… Я почти забыл, раньше у меня достаточно часто возникало чувство, что ты мне не принадлежишь, что я отвернусь, и ты исчезнешь. Веруня, ты все еще любишь его?
– Конечно. Он навсегда со мной… но в прошлом. Ведь я люблю тебя, Полинку, Федьку… и люблю сейчас, в настоящем. И Снежка конечно. И я не пожертвую ни одной минутой нашей нынешней жизни ради прошлого. Я не жалею ни о чем…
– Именно это я и хотел услышать…
Вера улыбнулась себе под нос, услышав, как дыхание мужа становится все ровнее и глубже. Она всегда удивлялась, как собака и хозяин могут до такой степени похоже храпеть. Когда поздно ночью Вера выключила свет, Игорь Михайлович проснулся и спросил:
– Ты не поедешь?
– Нет.
И он перевернулся на другой бок.
14
– Мамуля, попробуй эти… – Аня протянула Ольге розовые стрекозиные очки, – последний писк.
Мать молча одарила дочь выразительным взглядом на тысячу североамериканских рублей, Аня, хмыкнув, напялила ультрамодные очки на себя.
– Ничего ты не понимаешь, тебе такие очки просто необходимы, с твоей чрезмерной впечатлительностью надо смотреть на мир сквозь розовое стекло, и он покажется восхитительным.
Огромный отдел был по-зимнему пуст, в преддверии Нового года покупают солнечные очки только счастливчики, которые собираются смотреть на нездешнее жаркое солнце.
– Я предпочитаю классику, она вне моды и украшает почти всех… во всяком случае, не уродует. Ну, как тебе это?
– Мам, такие у тебя есть, или почти такие же, какой смысл иметь несколько одинаковых вещей?
– Мм…, может, ты и права. Безумный поступок, требует подобных аксессуаров. Девушка, покажите мне, пожалуйста, вон те с перламутром.
– О, мамуля, это же почти революционный переворот.
– Хватит издеваться, я и так не сплю с тех пор, как решилась туда поехать, это тяжелое испытание. Это все равно,