он уже был у Шефа. Шеф подавлен результативностью нашей работы. И обещал всяческие репрессии. Возможна и поддержка…
– С одним условием, – тихо проронил товарищ Кондор.
Воцарилось молчание и еще что-то. Булькала установка Дипломника. Щелкали счетчики. Но все остальное замерло.
– Чтобы на следующей конференции лаборатория была в полном составе.
Авторитет Кондора никто не оспаривал. Авторитет Бороды тоже никто не оспаривал. Но когда такие вещи говорят, вспоминаешь о том, в какое время все мы живем.
– Вряд ли я покажусь хотя бы на пленарном заседании, – резко сказал Старший Дипломник, – я не привык шестерить перед начальством. Кроме того, у меня еще не набрана статистика.
– Мы должны быть там, где трудно, – пожали плечиками Тея-большая и Тея-маленькая.
– А где будет конференция? – спросил точный Е. Бучкиц. – Тоже важно.
– На республиканской турбазе. На озере. Автобусы администрация дает…
– Оооо… Аааа…
Начался стихийный выброс мнений. Все загалдели как в кулуарах.
– Посмотрим, – тихо сказал Эпикур. – Еще ничего не закуплено.
– Ну да, сфокусируйтесь, – командовал Кондор, расхаживая у доски. – Какая у кого тема и вообще.
– Да зачем? Все там купим.
– Список тем и ответственных товарищей надо составить немедленно. А открывашки обязать взять всех! А то никогда ни у кого нет.
Входить в режим не имело смысла. Стоило переварить информацию. Перспективные ЦУ так даром для нас не проходят. Осознаешь, насколько ты быдло и насколько ты творец. И насколько уступаешь рутине. Все склонились над бумагами.
Вошел в тихо пропевшую дверь помятый Митюля. Он опаздывал настолько, что говорить об этом просто не имело смысла.
И товарищ Кондор ласково заметил:
– Движется космическое тело.
Осуждать не любили. Помнили, как вахтерша «товарищ Зеленая», годами ходившая в зеленом платье, однажды вошла на пьянку: «Сколько можно отмечать Новый год?». Ей никто не ответил. «Можно веселиться, но не до такой же степени?»
Эта лаборатория для товарищ Зеленой – красная тряпка. Но Зеленая ни для кого не парадигма. Вахтеров в институте трое, но как только пиво пить – так дежурит Зеленая. Поэтому когда она на вахте, хочешь не хочешь, а бадейку настраивай. Закономерность. В этом смысле Зеленая – парадигма.
Митюля Попутчик внимательно оглядел суровую обстановку трудовых будней. Затем продолжительно вздохнул.
– Вы вообще… – тускло сказал он.
Все молчали, никто вслух не поддерживал. Хотя про себя сопереживали. Еще как!
Митюля попытался открыть свой стол и не смог. Он еще плохо ориентировался в этом мире.
– Я у кого ночевал? – спросил он как можно тактичнее.
– Об этом не говорят вслух, – заметил Борода. И указал глазами на румяного Змей Горыныча, который сильно гримасничал.
Тот сказал несколько фраз с этими ужимками, но на ультразвуке,