тряпку и начала вытирать молочную лужу, а заодно протерла весь пол в кладовке.
– Когда я теперь успею молоко купить! – горестно воскликнула она.
– Только нам и забот, что о твоем молоке! – закричал Никитский. – След преступника уничтожен!
– Зачем нам след? – кокетливо спросила Творогова, выжимая половую тряпку. – Пойдемте, мальчики, я вам покажу самого преступника. Его зовут Альфред Бутылкин, он сейчас лежит пьяный на скамейке в скверике около «Гастронома».
Лица Савельева и Никитского превратились в знак вопроса.
– Кто и как ограбил магазин, я узнала, пока стояла в очереди за печенкой. Женщины подробно рассказали о краже и назвали несколько имен предполагаемых преступников. Потом появился один из подозреваемых. Он подходил к стоявшим в очереди и предлагал купить краденое, и, кое-что сбыв с рук, прямиком пошел в винный отдел гастронома. Ну, и лежит теперь…
– Вот и порядок! – облегченно вздохнул Никитский. – Можно вызывать опергруппу для задержания Бутылкина.
– Я же говорил: преступник – не волк… – добавил Савельев. – Хорошо, что досмотрели матч до конца.
Арест Самолетова
Самолетов всегда был законопослушным, гражданином, чтившим всякое начальство, поэтому, когда его вызвали к следователю, он даже обрадовался – будет, о чем на службе рассказать. А то шеф сердится: «Что это, – говорит, – Самолетов, вы так скучно живете?»
А следователь как узнал, что Самолетов всю прошлую субботу просидел дома, и что никто подтвердить это не может, так и сказал:
– Вы убили гражданина Розмаринина!
– Я его не видел никогда! И не убивал я никого! – запротестовал поначалу Самолетов.
– Вину мы вашу всё равно докажем, – сказал следователь, – а будете отпираться, только срок себе увеличите.
Самолетов всегда делал то, что от него требовалось – уходя, гасил свет и выключал электроприборы, мыл руки перед едой, на эскалаторе метро держался за поручни и не умел пререкаться с представителями власти.
– Вам, конечно, виднее, – со вздохом согласился он.
Следователь велел Самолетову расписаться, после чего подозреваемого увели в камеру. Через два дня на очередном допросе следователь вдруг его спросил:
– Как ваше настоящее имя?
– Самолетов Андрей Владимирович.
– Неправда! Вы украли паспорт Самолетова и жили под чужим именем.
Голос следователя был таким уверенным, властным и устрашающим, что Самолетов послушно пробормотал:
– Возможно… Но так давно… Я забыл до некоторой степени.
– Напомнить? – повысил голос следователь. – Сванидзе – ваша фамилия! Амиран Автандилович Сванидзе.
Самолетов поставил под протоколом допроса свою новую фамилию.
– Я доволен вами, Сванидзе, – сказал следователь. – Как жаль, что мало таких, как вы! Большинство ведь не понимает, что помощь следствию – главная задача подозреваемого.
– Я