ни единого шанса быть купленным. Примитивисты в России были не в чести. А Шагал – совершенно никому не известный молодой художник – работал именно в этой манере нарочито примитивного письма, с искажённой перспективой, с присущим Шагалу широким цветовым мазком. Кто бы купил эту работу?
Москва, Витебск (где отец отчитал сына за «дурацкие картинки», но снова дал немного денег, чтобы осунувшееся чадо не померло с голоду), Петербург – повсюду Марк возил с собой незаконченный холст. И работал в любую свободную минуту – когда под руками были кисти, краски и какая-нибудь рама, на которой он растягивал свою картину.
12. Белла
В один из наездов домой, ещё в 1909 году, Марк познакомился с дочерью витебского ювелира Беллой Розенфельд. Шагал был настолько беден, что ему нечего было подарить девушке. Подарками стали полевые цветы и несколько рисунков. Потом Марк уехал в Петербург. Между молодыми людьми завязалась переписка. Спустя год, в 1910-м, они стали женихом и невестой. Но жениться не могли – родители Беллы, которые относились к Марку очень неплохо, взяли с него слово, что их дочь станет женой Шагала лишь в том случае, когда тот сможет её достойно содержать. А Марк в то время элементарно голодал и стеснялся садиться за стол в доме будущего тестя, опасаясь, что упадёт в голодный обморок и что не сможет контролировать себя при виде еды…
Они расстались. Марк уехал из Витебска и, в общем-то, похоронил мечту о женитьбе на Белле. А девушка к своему положению обручённой невесты отнеслась очень серьёзно. Четыре года Марк не появлялся в Витебске. И четыре года Белла ждала его, отказывая всем претендентам на её руку и сердце. Белла даже не обращала внимание на то, что Шагал редко писал. Марк решил не дразнить девушку и даже планировал со временем освободить её от данного слова верности. Ну, не может он заработать на достойную жизнь. И от призвания своего отказаться тоже не может.
Слава богу, не отказался. А Белла – дождалась. И впереди у этих молодых людей была очень счастливая жизнь. Настоящая большая любовь и чудесная семья. Нужно было только немного потерпеть… Немного? Четыре года!
13. Максим Винавер
Весной 1911 года в художественную лавку на Невском проспекте зашёл невысокий господин очень приятной внешности. Лысоватая круглая голова, рыжая бородка, внимательный взгляд живых глаз… Это был известный юрист, один из первых членов Государственной думы еврейской национальности Максим Моисеевич Винавер.
Приказчик вышел из-за прилавка и остановился рядом с Винавером, пытаясь угадать, что заинтересовало потенциального покупателя.
– Это кто? – спросил Винавер, кивнув на одну из картин.
– Вы не знаете, Максим Моисеевич, – ответил приказчик, который узнал завсегдатая своего скромного магазинчика. – Некто Шагал.
– Любопытно, очень любопытно, – пробормотал Винавер, отступив на шаг и всматриваясь в полотно.
Это