слышится стук топоров. Прорыв. Работа кипит, и за спешкой сильнее проступает слабость.
Здесь чеховский перекресток: можно выбрать какая.
Или спектакль, который вот-вот начнётся, это презрительная милостыня «режиссеру», сделанная только за тем, чтобы указать место, свое и того, кто ее получает – жалкого нищего. Работников и времени ему дали в обрез, ровно столько, чтобы успеть, но не раньше, с запасом, а так чтобы нервничал и волновался, помнил и понимал о себе правильно.
Или же происходящее – сделанная на коленке импровизация в стиле «я вам покажу» по мотивам обиженного самолюбия молодого «гения», его же горячечной злости и (какая удача) буквально позавчера прочитанной модной французской книги.
Так в сумерках еще не начавшейся пьесы, намеком обозначается некоторая схема, как бы метасюжет, на который зритель или читатель может обратить внимание, а может пройти мимо, потому что лениво или же просто не заметив.
Чехов – хоть и мертвый, но добрый («добрый»), потому что дает мне право выбора, как то древнее божество, которое не говорит и не утаивает, но подает знаки.
Нуар
Злые языки утверждают, что первые две реплики «Чайки» являются чуть ли не цитатой из «Милого друга» Мопассана.
Вот нужный отрывок из романа в современном переводе:
«Когда они приехали, г-жа Вальтер сидела одна в маленьком будуаре, отведенном для интимных приемов.
Она была вся в черном, с напудренными волосами, что очень ей шло. Издали она казалась старой, вблизи – молодой, и для наблюдательного человека это был пленительный обман зрения.
– Вы в трауре? – спросила Мадлена.
– И да, и нет, – печально ответила она. – Все мои близкие живы. Но я уже в таком возрасте, когда носят траур по собственной жизни. Сегодня я надела его впервые, чтобы освятить его. Отныне я буду носить его в своем сердце».
Пусть Маша подражает г-же Вальтер, когда ходит в черном и отвечает на вопрос Медведенко: «Это траур по моей жизни. Я несчастна».
Но что это значит?
Изначальный сюжет прост.
Жена влиятельного политика и финансиста, г-жа Вальтер была соблазнена ловким молодым человеком, который делал свою карьеру, что называется, через постель.
Доверчивые жертвы называли его: «милый друг». Он в ответ без сожаления бросал их, после того как они давали ему необходимое: информацию, деньги, власть. Эта участь постигла и г-жу Вальтер.
Стертое буржуазное существование обесценивает праведность. Механическая набожность убивает Бога. Г-жа Вальтер вела такой правильный, но серый образ жизни, что первая встреча с грехом показалась ей посещением рая. Жизнь обрела цвет. Слова – смысл. Сердце – боль.
Когда молодой любовник бросил ее – все было кончено. Она была слишком труслива, чтобы пойти ва-банк и завести новый роман, пусть и за деньги, но и слишком стара, чтобы рассчитывать на бескорыстную любовь какого-то нового пылкого юноши, с которым она могла бы обрести свой маленький потаенный