милиция так ничего и не выяснила. А девушка, которую вы описали, очень похожа на неё.
Изольда Юрьевна достала из папки фотографию, на которой на фоне гостиницы позировала группа отдыхающих, и показала мне её. В одной из особ женского пола я с лёгкостью узнал русалку, которую видел ранним утром.
– Да, а в каком номере вы живёте?
– В двадцать пятом, – ответил я, ошарашенный рассказом.
– Какое совпадение! В этом номере проживал Антон Петрович Сидоров, бросивший Синичкину!
Я оторопел. Меня зовут Антон Сидоров! Но десять лет назад я слыхом не слыхивал об этом санатории и никак не мог оказаться здесь. К тому же у меня никогда не было семьи, и вряд ли при всём моём старании меня можно назвать ловеласом.
Несколько следующих дней у меня не выходила из головы история, рассказанная Изольдой Юрьевной. Я почему-то стал всматриваться в лица незнакомых мне женщин, отдыхавших в санатории. Во время приёма хвойной ванны мне показалось, что кто-то гладит мои ноги. А когда я плавал в бассейне с минеральной водой, то увидел, что мне навстречу плывёт Алёна Синичкина и поднимает брызги хвостом. Естественно, это было лишь виденьем.
Поделиться своими мыслями было не с кем, так как мой сосед исправно закладывал за воротник и вставал с постели только затем, чтобы сбегать в город в магазин за очередной порцией алкоголя.
В свободное от процедур и мероприятий время я иногда брал в руки гитару и вспоминал аккорды песен, которые пел ещё в школьном ансамбле.
Срок путёвки истекал, и я решил напоследок постричься в местной парикмахерской. Импозантный цирюльник усадил меня в кресло и привычно спросил:
– Как будем стричься?
– Я думаю, под полубокс.
– Я бы вам не советовал такую причёску. Давайте лучше под канадку. С ней не так будет заметен шрам на вашем затылке, – посоветовал мастер.
Глаза мои округлились.
– Какой шрам? У меня никогда не было никаких ран на затылке!
Парикмахер поднёс к моей голове второе зеркало, и я увидел в его отражении на большом зеркале небольшой рубец.
Свежеподстриженный, я ближе к вечеру забрал у секретаря документы, собрал чемодан и погладил рубашку.
Ночью я не сомкнул глаз, и чуть рассвело, надел костюм, взял в руки гитару и вышел с ней на берег моря. Солнце чуть поднялось над морем, но, несмотря на всю красоту летнего утра, на душе отчего-то было противно.
«Если любовь не сбудется, ты поступай, как хочется», – затянул я и вскоре заметил, что кто-то по водной глади стремительно приближается ко мне, как дельфин, то пропадая, то возникая над поверхностью воды. Отблески восходящего солнца мешали рассмотреть, кто это был. И вдруг у самого берега из моря выскочила русалка Алёна Синичкина и всем телом навалилась на меня. Гитара полетела прочь, а мы упали на гальку. Девушка схватила меня за лацканы пиджака и томно произнесла:
– Сидоров,