исполнилось через полвека после смерти их вождя. В 63 году Палестину заняли войска Помпея. Он присоединил ее к империи и оставил Гиркану II только тень верховной власти. А в 40 году Римский сенат даровал титул царя Иудеи идумейскому военачальнику Ироду, который после трехлетней гражданской войны вступил на престол Давида.
Между тем евреи «рассеяния» продолжали активно усваивать элементы греческой культуры. Наиболее образованные среди них стремились согласовать античную философию с Библией. В этом направлении особенно много сделал Филон Александрийский, современник Ирода. Он учил о божественной Силе, которую вслед за мудрецами Эллады называл Логосом, Словом.
Тайна Божества, говорил Филон, необъятна и невыразима, но когда Оно проявляет Свое могущество и благость, то действует через Слово. Словом Сущий творит и поддерживает Вселенную, в нем Он открывается смертным. Филоновская идея Логоса как посредника между Творцом и космосом помогла впоследствии излагать Евангелие на языке философов[31].
Сближение иудеев с эллинистическим миром привело к тому, что многие язычники заинтересовались их религией. Отрицание идолопоклонства, здоровая нравственность, живое религиозное чувство иудеев принесли им первых новообращенных. Начали наконец сбываться слова пророков о народах, которые придут к Богу истины, добра и справедливости. Кое-где слово «иудей» стало приобретать вероисповедное значение.
Во II и особенно в I веке до н. э. прозелиты, то есть люди, перешедшие в иудаизм, в большом числе появлялись в разных частях Римской империи. Некоторые из них обратились под влиянием книг, написанных от лица греческой ясновидящей Сивиллы. Это имя было псевдонимом, которым пользовались иудейские миссионеры Египта. Они предрекали миру гибель за то, что он отдал себя во власть истуканов и деспотов. Из уст в уста передавалась весть о том, что из Иудеи выйдет Некто, предназначенный стать властелином народов.
Но между тем в действительности мировое господство все больше сосредоточивалось в руках римлян.
Превращение Рима в империю началось уже около 200 года до н. э. после его победы над главным конкурентом – Карфагеном. Однако при этом военная мощь оказалась пагубной для республиканского строя самой Италии. Слишком много земель приходилось держать в повиновении, слишком влиятельной стала армия, чтобы демократические элементы правления смогли сохраниться. Обещая, принуждая, подкупая, диктаторы незаметно свели к нулю большинство политических свобод. Республика была задушена, и Рим на всех парусах шел к единоличной тирании.
После гражданских войн и кровавого террора 30-х годов до н. э. племянник Юлия Цезаря Октавиан Август довольно легко установил самодержавный порядок. По словам Тацита, Август, «именуя себя консулом и якобы довольствуясь трибунской властью для защиты прав народа, сначала покорил своими щедротами воинов, раздачами хлеба – толпу и всех вместе – сладостными благами мира, а затем, набирая мало-помалу силу, начал подменять собой