глаза буквально в паре сантиметров от меня.
– Соберись, мать твою, – шипит он сквозь стиснутые зубы. Вена на его виске пульсирует, по красному лицу струится пот.
Моя рука обхватывает ствол, крепко прижимающийся к моему затылку, я в нескольких секундах от того, чтобы вырвать его из ее рук.
– Отпусти, – громко кричит Джей. – Тебе повезло, что чертова пуля все еще не у тебя в черепе. Ты не можешь пока ее убить.
– Хотела бы я взглянуть на эту попытку, – шипит женщина, с силой ткнув в меня пистолетом еще раз.
Сжав челюсти, я отпускаю оружие и кладу руки на колени. Мои мышцы вибрируют так сильно, так быстро, но на самом деле мое тело неподвижно. Однако я чувствую каждое его подрагивание, пока она продолжает:
– Ты можешь считать себя могущественным, но те крохи власти, которые у тебя есть, ничтожны по сравнению с моей. Я могу заставить тебя исчезнуть, и никто никогда даже не узнает о твоем существовании.
Я рычу; я готов продемонстрировать ей, как сильно она ошибается, но пока не разжимаю зубов. Джей прав. Она держит пистолет у моего затылка и может покончить с моей жизнью в считаные секунды. Пуля быстрее моих рефлексов, и у меня нет никаких сомнений в том, что она выполнит свою угрозу и прикончит Джея вслед за мной.
Закрыв глаза, я глубоко вдыхаю и переношусь в страшное место, в которое мне редко когда приходилось себя отправлять. Мое тело немеет, раскаленная ярость сменяется хладнокровием. Мой разум замолкает, и когда я снова открываю глаза, позвоночник Джея выпрямляется.
То, что он видит, заставляет его нервничать.
Мне нужно выбраться отсюда, чтобы найти Адди. Только тогда я буду более чем счастлив показать этой дряни, на что я способен. Весь этот мир, черт возьми, будет тлеть, а я буду держать ее лицо в пламени и смотреть, как она плавится в моем гневе.
– Она у тебя? – спрашиваю я. Я уже знаю, что она ответит, но мне все равно нужно услышать подтверждение из ее уст.
Я чувствую ее горячее дыхание на своем ухе, а затем мягкий, насмешливый голос произносит:
– Да. Она у меня, и я продам ее только тому, у кого окажутся самые больные фантазии. И ты ничего не сможешь с этим сделать.
С тех пор как я создал «Зейд», больше всего я ненавижу то, что у меня невероятно богатое воображение. Для моей сферы деятельности это проклятие. Каждый раз, когда я натыкаюсь на новое видео в даркнете или получаю информацию о новой группировке, первое, что приходит мне в голову, – это все те развратные и больные вещи, которые происходят с женщинами и детьми, попавшими к ним.
Мой собственный разум пытает меня этими картинами. И они продолжат мучить меня и дальше, с поправкой на то, что теперь они будут о моей девочке, которой причиняют боль.
Но это потом. Сейчас же я чертовски рад своей буйной фантазии.
Потому что в этот самый момент я смакую все те способы, которыми собираюсь убивать Клэр Сайнбург.
– Значит, – интересуюсь – я и охаю, почувствовав в своей спине особенно болезненную вспышку боли, – на самом деле Марк не был тираном, да?
Она