удалось снять простенькую, но уютную квартирку почти в сердце города, на улицах которого и случилась вся эта история. Не буду забегать вперёд и, пожалуй, продолжу с того, что после монотонной работы в один из прозябших вечеров, Мадлен запоздало возвращалась домой. Под её ногами были грязные лужи, а над головой промо́зглое небо. В такие минуты легко заболеть и заразиться отчаянием, что и случилось с сердцем Мадлен. Ей показалась, что её желания ровным счётом ничего не стоят – всё зря, и она обречена познать вкус горького разочарования.
За всё существование людей, человека никто так преданно не любил, как может любить бродячий и обруганный пёс. Это прискорбно, ибо четвероногий друг предан и верен. Предан и самим человеком, который достигнув своей апогеи в цивилизованном мире, так и не познал науку души. Стоит только приласкать собаку, и она сочувственно расскажет о безвозмездной любви. Она отдаст всю себя, всю свою собачью нежность, если конечно тот, кто её приручил, не доведёт до травли и остервенения.
Пёс брёл за Мадлен. Брёл следом, как мать полная любви желающая уберечь своего ребенка. Мадлен заметила его, но не подала виду и лишь изредка улыбаясь, оборачивалась назад. Осмелившись, она всё же остановилась и дружелюбно взглянула преследователю в глаза. Пёс радостно взвизгнул, завилял хвостом и услышал, как смеётся Мадлен. От сердца к сердцу был этот смех. Пёс игриво обежал вокруг неё и вполне себе счастливым скрылся из виду.
Мой замысел удался, ибо бродячему псу удалось разбавить серую обыденность этого вечера, что стало похожим на то, как кто-то незримый зажигает в ночи, давно перегоревшие лампочки. Мадлен вновь поверила в жизнь.
В этот вечер она больше радовалась, чем вчера и даже предчувствовала на завтрашний день удачу. Мадлен, улыбаясь, ходила по квартире, вспоминая мелодию скрипки и жёлто-карие глаза пса, в которых увидела столько преданности и ласки, что её сердцу захотелось петь. Поддавшись такому искушению, ведь в пении и заключалась её мечта, Мадлен запела, прислушиваясь, как внемлет ей эхо в полупустых комнатах.
Глава II. Дождь
На закате дня догорали последние часы августа. Лето, прощай! Осень стала полноправной хозяйкой очередного пасмурного вечера. Набухшие пухлые тучи серыми клочьями висели над городом. Внезапно золотой луч солнца пробился сквозь их пелену и, осветив сонный парк, исчез. Всё стихло. От этой оглушающей тишины сжалось сердце в груди. Люди ссутулились, сжались от внезапного холода, прислушались и кто-то вздрогнул, услышав раскатистый грохот грома. Заморосил мелкий дождь. Ветер с силой заворошил листья и, сорвавшись с земли, они закружились в вихре, порываясь всё выше и выше, но растрепавшись и став ненужными пали на мокрый асфальт.
Мной обуяла тоска. Пора возвращаться к людям. Я вспомнила о Мадлен, …что с ней?
Я смотрела на неё сквозь окно. Она сидела на подоконнике, укутавшись в плед. Наши глаза встретились. Мадлен увидела слезоточившее стекло, за которым стучался дождь.