здесь Джим Каррагер и ваше появление? – спросил с ухмылкой жандарм. – Нужно только уничтожить этого террориста и нечего с ним играться. Здесь вы нам не нужны.
– Именно поэтому я здесь. Джим Каррагер имеет ценные сведения относительно формировании организации «Энтикам», а также о планах Асафа. По всей видимости, Асаф намеревался заявить о себе, и мы все понимаем, каким образом это должно произойти. Мое руководство хочет, чтобы Каррагера взяли живым и допросили.
– Полагаю, у вас это не получится, – вставил комиссар. – Я разговаривал с ним, он исключил контакты.
– Пойдет, – уверенно сказал Эжен. – Он же хотел интервью.
Глава отдела повернулся и обратился к одному из своих подручных:
– Найдите журналиста, готового взять интервью у террориста.
– Да вы спятили!? – возмущенно, чуть не начиная орать, бросил Гюстав. – Какое интервью! С меня хватит! Полная эвакуация и штурм!
– Никакой эвакуации, – монотонным твердым голосом, отдающим непоколебимой решительностью, прервал Эжен. – Если мы начнем эвакуацию, то заставим Каррагера действовать, и потеряем контроль над ситуацией.
– И что же он сделает!? Пулю себе в лоб всадит!? Начнет расстреливать заложников? Он и так уже собирается это делать, поэтому времени у нас нет!
– Я вам уже сказал, генерал, он нужен живым.
– А почему нельзя отправить одного из наших под видом репортера? Он бы мог убрать объект? – спросил Уолтер.
– Как вы сами правильно заметили, Уолтер, при разговоре с генералом, Джим Каррагер действует не один. Ему кто-то подбросил пистолет. Поэтому не стоит рисковать напрасно людьми. Также, если он выживет, ситуация может выйти из-под контроля.
– Мне плевать на ваши приказы, я отдаю поручение вывести людей и начать штурм … – пылал гневно жандарм.
– Хватит! – выпалил Эжен. – Вы мне осточертели! Генерал, вы под моим руководством, если у вас не хватает выдержки выполнять свою работу, то я буду вынужден освободить нас от вашего присутствия. Мы не имеем право на неверный шаг, поэтому все должны прийти к единому решению и найти единственный верный выход из сложившейся ситуации.
После этих слов началась страшная ругань. Затем на минуту все успокоились, но вслед за этим началось все заново.
Гюстав Женерё продолжал настаивать на полномасштабной операции по эвакуации людей из аэропорта и штурму терминала. Он подкреплял свои слова тем, что промедление каждой секунды может стоить потерей жизней, учитывая, что отведенный им час заканчивался.
Эжен Бутен высказывал позицию о проведении переговоров с террористом и настоятельно возражал против штурма терминала.
Уолтер Дюран был частично согласен как с одним, так и с другим. Однако в обоих случаях он видел больше вопросов в действиях каждого, чем конструктивный и продуманный подход к разрешению ситуации. Комиссар не мог понять, почему руководитель, Эжен Бутен, стремится