жизнь и приравнивалось к добровольному отказу от оной.
Добежав до нужной точку он увидел следующую картину: здоровая мужская особь, чья масса превышала необходимую в 2.23 раза, агрессивно, на повышенных тонах говорила что-то женской, которая заслоняла собой маленький трехколесный транспорт с длинной ручкой. Раздался повторный визг, практически идентичный первому, и Миша невольно восхитился тому, как ей удалось воспроизвести точно такую же звуковую конструкцию с точностью до… Считать было некогда.
Пришелец сделал ещё один рывок и вклинился между жертвой и агрессором, заставив последнего разжать хватку, которой он вцепился в её руку. – Эй, ты, …, совсем крышей поехал? Сейчас… тебя …. Решил эту… прикрыть, …? Каблук …. Думаешь она тебе… после этого?
Насколько вы поняли, точками в данном контексте были заменены бранные слова, которые не только запрещены к употреблению в литературном произведении, но и, согласно рекомендациям Межгалактической Ассоциации Врачей, крайне вредны для морального здоровья.
Миша, освоивший курс Русского языка за 8.5 часов, если переводить на Земное время, с высшим баллом, не понял решительно ничего. Он сделал максимально решительное (согласно курсу «Язык человеческих звуков и невербальных средств передачи информации») лицо, и стал оттеснять агрессора в сторону.
– Прошу вас, оставьте в покое женщину с ребенком, – спокойно сказал он.
– Эта тварь со своим… занимает место, где отдыхают нормальные люди. … орёт. Она думает раз ноги раздвинула теперь весь мир для неё? А ты, …, один из этих? Которые хотят всем навязать свой …!
– Я не совсем понимаю причину вашего недовольства, – лицо Миши само собой потеряло решительное выражение и приняло задумчивое, – парк абсолютно пуст. Места в нём предостаточно. Женщина никак вас не трогала и не навязывала вам свои жизненные принципы. Что касается меня, то я тоже вижу вас впервые.
– Ты, …, умный самый? – собеседник толкнул Мишу и тот, в попытке сохранить равновесие, уцепился за его руку.
Сработала перчатка. Туша агрессора бессильно обмякла, едва не придавив собой агента.
– Что с ним? – икнув, спросила женщина, спустя несколько мгновений.
Миша пожал плечами. Её этот ответ устроил, и он мысленно поставил себе высший балл.
– Спасибо. Не знаю что сказать, спасибо! – она вдруг разрыдалась и продолжала говорить между всхлипами, – Мама говорила, что я везучая, видно так и есть. Кто бы мог подумать, что я встречу здорового человека, ещё и такого, который заступится. Почти невозможно!
– Зачем вы покинули дом в одиночестве, когда так опасно? – обеспокоенно спросил бывший дежурный.
– Я больше не могла там сидеть, – с новой силой разрыдалась она, – я подумала, что ночью никого нет. Можно тихонько пройтись по парку.
– Понимаю, – Миша почесал нос, вспоминая бесконечные часы, проведённые за пультом, –