опасен, если не знаком с кровью конкретного человека. – Как только она это сказала, я сразу положила книгу на стол, а ведь все время она была у меня в руках.– С карточек частицы крови испаряются и присоединятся к клею, блокируя тем самым вред для конкретного человека.
– А что именно будет с человеком, если он возьмет книгу без своей подписи в карточке?
– Руки потемнеют на несколько дней и будут жечь, как будто в крапиве. Чем дольше держишь книгу, тем больнее и дольше эффект.
– А об этом все знают? – спросила я.
– Нет, лишь те, кому я доверяю, – хитро сказала она.
О нет! Значит, об этом не должен знать Орид! А теперь знает. Может, Ориду нужна была имена эта информация?
– Ты чего испугалась? Эту информацию можно узнать лишь из моих уст. Ведь мы с тобой говорим сейчас не на родном языке. Свою способность разбирать любой язык я могу передавать человеку, с которым я говорю, и пока я говорю. – улыбаясь говорила Антонина.
– Ого! – в это было трудно поверить. Ведь я, правда, говорила сейчас на другом языке, но прекрасно его понимала, будто все жизнь только на нем и говорила, даже не заметила, как перешла на другой, если бы она не сказала, то и не узнала бы…
– А на каком мы говорим? – спросила я.
– Бионесиз. До той книги говорили на французском, до этого на древне греческом, а когда ты зашла, поздоровалась со мной на итальянском.
– В это трудно поверить! – воскликнула я.
– Да, но это так, – с улыбкой сказала Антонина Степановна.
– У вас прекрасный дар! – восхищалась я.
– Спасибо. А теперь распишись, не то руки полностью почернеют, – сказала она.
– Что?! – я посмотрела на руки. Пальцы были наполовину черные, а кончики начало колоть, – значит, кровь со временем отделывается от клея, и поэтому книгу можно выносить только на определенный срок?
– Именно так. Пока книга тут, клей наполняется испарениями из карточек, а в другом месте, она теряет информацию о крове.
– Но получается, я могу капать кровь на книгу, каждый определенный отрезок времени и все будет хорошо?
– Нет. На карточках специальный раствор, позволяющий частицам крови испариться и прикрепиться к клею. А его состав наизусть знаю только я. – гордо сказала она, прищурившись.
– Продумано, – сказала я, а жечь начало уже все пальцы, а кисти стали черными, – Ой!
– Держи, – она протянула мне булавку и карточку.
Я уколола себе черный палец и накапала свою кровь на карточку. Как ни странно кровь побледнела, и на карточке не осталось и следа.
Руки постепенно перестало жечь, и чернота стала спадать.
Выглядело если честно это страшно.
– Волшебство! – вот мой комментарий всему происходящему.
– Нет, дорогая моя, это наука, – сказала бабушка.
– Спасибо за книгу, я пойду тогда.
– Давай, кстати, книгу на три дня даю.
– Ага, – как же все-таки хорошо, что Орид не чего не понял из нашей беседы.
Я