но я понятия не имею, где она сейчас находится, – ответил Кассиус.
– Целительница здесь бессильна, – вмешался Сорин, подходя ближе к кровати. – И, подозреваю, эта ваша таинственная «она» тоже.
Сорин потянулся к руке Скарлетт. Кожа горела. Невероятно! Когда она заморозила те ветки на поляне несколько недель назад, он решил, что она дочь Анахиты, богини морей и воды, но такое проявление силы свойственно скорее Анале, богине солнца и огня. Скарлетт была одновременно и водой, и огнем. Никто, кроме королев фейри, не обладал силой более одной стихии.
– Что значит – целительница бессильна? – требовательно спросил Кассиус.
– А то, что местные лекари ничем ей не помогут, – пояснил Сорин, обшаривая глазами комнату.
– А какие тогда помогут? – спросила Тава.
– Те, откуда я родом, – ответил Сорин, не прекращая поисков.
– Хватит говорить загадками, Ренуэлл! – прошипел Кассиус. – Какого дьявола ты ищешь?
Взгляд Сорина остановился на туалетном столике Скарлетт… и лежащем на нем кольце Семирии.
– Вот это, – объявил он, беря кольцо и надевая его себе на палец.
– Кольцо? – удивился Кассиус. – И как оно ей поможет?
– Оно позволит мне помочь ей.
Сорин слегка вздрогнул и глубоко вздохнул, чувствуя, как в жилах, потрескивая, заискрилась магия, которой он не ощущал без малого три года. По телу разлилось тепло. В мгновение ока создав щит из тонкого, почти невидимого пламени, он опоясал им комнату. Тава вскрикнула, Кассиус разразился ругательствами.
– Что ты наделал? – ахнул он.
– Выставил заслон, чтобы другие не сбежались посмотреть, что это вы тут разорались, – спокойно пояснил Сорин.
– Откуда ты родом? – резко спросил Кассиус.
– Сейчас это неважно. Что бы ни случилось, не пытайтесь разбудить ее, пока я не скажу, – велел Сорин.
Отступив к краю кровати, он провел ладонью по руке Скарлетт, забирая в себя ее жар, но дым никуда не делся. Казалось, он сопротивляется его магии. Сорин наклонился, чтобы рассмотреть дым внимательнее, и обнаружил, что он гораздо темнее обычного. Черный, как ночь, скорее тень, чем туман. Ничего подобного ему прежде видеть не доводилось.
Сорин осознавал присутствие Кассиуса с Тавой, которые чуть слышно перешептывались. Впоследствии нужно будет выяснить, кто эта загадочная «она», на которую они постоянно ссылаются. Несколько раз они были близки к тому, чтобы проговориться, но в последний момент всегда спохватывались.
– Кто ты такой? – спросила Тава чуть слышно.
Юная леди, хоть и была тихоней, обладала чертовски острым умом. Окружающие не ценили ее по достоинству. Спокойно наблюдая за происходящим, она была столь же опасна, как и любой солдат.
– Я – фейри, – ответил Сорин, без колебаний признавшись в том, что держал в секрете три года своего пребывания в этих жалких землях. Его внимание было сосредоточено исключительно на лежащей перед ним женщине.
Которая отнюдь не являлась человеком. Она тоже была фейри