всегда буду любить тебя, Лиз.
– Я теперь чувствую себя убийцей. – Лиз казалось, что происходящее – кошмарный сон.
– Ты ни в чём не виновата. – голос матери Шаба постоянно срывался, и с трудом можно было разобрать, что она говорит. В трубке раздались короткие гудки.
Лиз сдавила руками виски. Затем повалилась на кровать и свернулась калачиком. За окном взошло солнце и его яркие лучи начали пробиваться сквозь занавески. Несомненно, это мог бы быть совершенно чудесный осенний день. Лиз обвела взглядом комнату. Он остановился на флаконе духов, который стоял рядом с зеркалом. Страшная реальность происходящего со всей тяжестью навалилась на девушку. Она завыла и уткнулась лицом в подушку.
"Это всё из-за меня", – повторяла она про себя. "Что теперь делать, как жить дальше"?
Труп Шаба поместили в целлофановый пакет и отвезли в морг. Старушка-мать стояла посреди кухни и смотрела на окровавленный пол. Вокруг неспешно ходили полицейские. Сладковатый запах крови витал в воздухе. Мать Шаба покачнулась. Перед глазами у неё поплыло, и в следующий момент она лежала на полу без сознания, в луже крови собственного сына.
***
Тихий ветерок заставлял золотистую сухую листву нежно шелестеть. Изредка солнце закрывалось перистыми облаками, но не проходило и нескольких минут, как оно выглядывало снова и озаряло мир своими лучами. В воздухе витала атмосфера беззаботности и радости. Словно погода издевалась над людьми, делая вид, что ей абсолютно безразлично, что там произошло на грешной земле в маленьком городке Виндзор.
Лиз почему-то была уверена, что в день похорон Шабнака будет идти сильный дождь, разразится гроза, к вечеру начнётся ураган, он повалит деревья, линии электропередач, и всё вокруг погрузится во мрак. Но нет – ничто даже не предвещало какого-то катаклизма. А почему она думала, что обязательно произойдёт нечто чрезвычайное? Ах да, это же бабушка говорила ей в детстве: когда хоронят хорошего человека, природа плачет вместе с людьми. Почему она не желает проронить ни одной слезинки сегодня? Шаб ведь был таким хорошим человеком. "Был". Лиз поёжилась и вспомнила сон, который мучил её третью ночь подряд. Она стоит на кухне с ножом в руках, перед ней на коленях Шаб, который плачет и уговаривает её стать его женой. Лиз склоняется, делает вид, что собирается его поцеловать, и резко ударяет ножом прямо в сонную артерию. Шаб хватается за горло, падает на пол, начинает биться в конвульсиях и говорит хрипящим голосом: «Убийца, убийца, это ты виновата». Лиз смотрит на окровавленный нож, её охватывает паника, она не понимает, как могла только что сотворить такое с парнем, который в жизни не причинил ей никакого зла. Она бросается к умирающему Шабнаку, целует его в губы и тонет в крови, которая фонтаном хлещет у него из шеи. Горячая жидкость плещет ей на руки, на грудь, затем стекает по коленям. Шаб замолкает и перестаёт дышать. Лиз рыдает, глядя в его остекленевшие глаза, а в ушах у неё звучит его предсмертный шёпот: "Убийца, убийца"…
– Покойся с миром, сын Божий, Шабнакъ, – ровный и отрешённый голос священника словно пробудил