ПП ОГПУ при составлении протоколов допросов обвиняемых, которые не отрицали проведенные собрания и заседания пленума, но полагали правильными принятые на них решения. По убеждениям арестованных, если бы бедняки не ленились и не пьянствовали, а работали, то жили бы в достатке.
Первый из допрошенных обвиняемых бывший председатель сельсовета 19 мая 1933 г. подтвердил наличие в деревне кулацких хозяйств и указал, что ставил на общих собраниях и заседаниях пленумах сельсовета вопросы создания колхоза и проведения иных хозяйственно-политических мероприятий, но присутствовавшие во многом не соглашались с мнением райисполкома. Инициатива принятия подобных решений в большинстве случаев исходила от Ивана Дмитриевича.
После этого мера пресечения председателю сельсовета заменена на подписку о невыезде.
Другим арестованным такую милость не пожаловали, хотя все они подписали протоколы с показаниями о лучшей жизни до революции и обидах на советскую власть, которая лишила возможности арендовать землю, иметь сельскохозяйственные машины, в придачу обложила непосильным налогом, изъяла имущество и арестовала их.
В протоколе допроса Старшининова оказалось записанным, что на общих собраниях и заседаниях пленума он действительно вносил различные предложения, отличавшиеся от установок райисполкома, хотя, как сельский прокурор, не должен был этого делать и вообще иметь такие взгляды.
Без ознакомления обвиняемых с материалами дела все тот же уполномоченный ПП ОГПУ 30 мая подготовил обвинительное заключение, утвержденное непосредственным начальником, что в Желватовке, где располагалось 74 хозяйства, существовала кулацкая антисоветская группировка, возглавляемая председателем сельсовета и его близким знакомым сельским прокурором. Входившие в данную группировку обвиняемые систематически проводили агитацию против создания колхоза, осуществления всяких заготовок и платежей. Поэтому на протяжении 1930–1933 гг. почти все хозяйственно-политические кампании срывались, а если часть мероприятий и проводилась, то только в результате упорной работы уполномоченных райисполкома.
Уголовное дело было направлено прокурору Михайловского района «для привлечения виновных к ответственности через нарсуд 158 участка».
В свою очередь, районный прокурор 15 июня 1933 г. составил и подписал новое обвинительное заключение, схожее с предыдущим по сути, но отличавшееся иным повествованием и квалификацией действий обвиняемых.
По мнению прокурора, все пятеро являлись представителями кулачества и в 1931 г. сорганизовались в группу, подчинившую своему влиянию сельский совет. Укрывшись как кулаки от индивидуального обложения по сельскохозяйственному налогу и от твердых заданий по государственным заготовкам, они из года в год проводили контрреволюционный саботаж при проведении коллективизации и иных хозяйственно-политических кампаний.
Таким