будет иметь продолжение, но, пожалуй, расскажу об этом отдельно. Пока же кажется правильным собрать воедино еще пару воспоминаний.
…Не помню, сколько мне было лет. Не больше семнадцати – еще до смерти папы. Я никогда не имела привычки «шататься» где-то, поэтому просто прогуливалась по нашей улице. Мне понравился мальчик, а я – ему. Начали гулять вместе, общались. Кажется, даже за руки не держались, не говоря уже о чем-то большем. Это продолжалось какое-то время, пока однажды он не попросил пойти с ним, якобы забрать что-то.
Солнце уже клонилось к западу, вечерело. Помню, мне не очень понравилась эта идея, но я пошла. Через овраг, к району новостроек. Он завел меня в один из недостроенных домов, заставил встать на колени… Появились еще два его друга…
Я плохо помню, что было дальше. Как выпрыгнула в окно, как потеряла обувь, как бросилась к своему дому…
Помню, что потом целую неделю отказывалась выходить. А в окно видела, как мой недавний «поклонник» продолжает ходить вдоль нашей улицы…
Это заметил мой старший брат. В то время он уже работал в полиции. Сейчас я благодарна за то, что он заставил рассказать, не отмахнулся, не пожал равнодушно плечами, когда я на первый его вопрос «Что случилось?» ответила «Ничего». Человека, привыкшего молчать, не так-то просто разговорить… Но у него получилось.
Наверное, я рассказала, как зовут обидчика, или просто показала. Помню, как приехала в отделение полиции, подтвердила, что это он пытался меня изнасиловать. Кажется, именно тогда «поклонник» просил у меня прощения.
Что было потом, я знаю только по рассказам других, как, впрочем, и почти все годы детства и юности. Его сильно избили. Били так, чтобы не было видно синяков. Били так, что мой несостоявшийся насильник потом десять дней пролежал в больнице. А потом узнала, что ублюдок просто хотел отомстить моему среднему брату.
Это был первый раз за жизнь, когда кто-то заступился за меня, наказал обидчика. Правильно или неправильно – тогда это было неважно. Да, пожалуй, неважно и сейчас.
Остается только гадать, почему я привлекала именно таких «поклонников». Они вместо цветов и конфет таскали мне свои грязные мысли, а вместо красивых слов посвящали некрасивые поступки. Это началось в детстве, продолжилось в юности, затронуло молодость. Ко мне тянулись, в самом плохом смысле, свои и чужие. Женатые и свободные. Старые и молодые. «Статусные» и не очень. Кто-то, как мой троюродный брат, первый насильник, не позаботился о том, чтобы подождать, когда я хотя бы чуть-чуть подрасту. Другие терпеливо ждали, а потом, когда мне было уже за двадцать, сыпали комплиментами, суть которых сводилась к простому: «Я заглядывался на тебя еще с твоего детства, просто боялся подойти». Получается, иногда мне повезло, что кто-то не рискнул связываться с малолеткой.
Шло время, я уехала учиться в университет. Совсем не чувствовала своей ценности, не понимала, как можно со мной обращаться, а как нельзя. Что можно позволять другим людям, а что – нет. С одним молодым человеком, с