Владимир Богданов

Сказания о Руси изначальной


Скачать книгу

и Есеня, привязав лошадь к столбу, глянув на других коней, направились в постоялый двор. Отворив скрипящую кованую дверь в избу, путники невольно замерли на пороге.

      За длинным столом сидели подвыпившие стремянные городовые стрельцы. Все как на подбор богатыри, кривая сажень в плечах. На кафтанах нашивки, плетённые из цветной шерстяной нити.

      – Кто такие? – поднялся один из стрельцов, видимо старший, подошёл к ним, – поручные записи у вас есть?

      – Нет. Мы по духовным тяжбам, – ответил Велига, переминаясь с ноги на ногу.

      – Куда путь держите?

      – В монастырь.

      – А ведаете ли, что я обязан вам учинить наказание, бить батогами и кнутом.

      – Почто?

      – За своенравную отлучку от селения без поручных записей и записки в Стрелецком приказе. Мочь, вы разбойники?

      – Вот те, крест! Не шатуны! – Велига подошёл к красному углу, глянул на иконы с покорностью, перекрестил себя двумя перстами, – спаси и сохрани от погибели, – повернулся к стрельцу. – А что эдакое поручные записи?

      – А это ручательство, что вы не пришлые гулящие люди.

      – Да нет же! Я звонарь, а Есеня – дьяк. Ни пропойцы, ни воры.

      – Зачем топаете в монастырь?

      – Для храма церковную одежду, утварь, книги жаждем заслужить. Бог смиловался, возвели новую церковь.

      – На какой достаток?

      – Миряне справили.

      – А утварь тоже стяжать замыслили? Мошна при вас?

      – Нет. Мы безденежные. Уповаем на подаяние монахов. Либо летом на монастырских землях отверстаем.

      – Скорее второе. Монахи скупые ровно пчёлы. Для Господа роскошь скапливают, а её разбойники проматывают. – Стрелец усмехнулся, скосил глаза на дружков, хлебающих квасные щи, деловито откашлялся, сказал миролюбиво:

      – Ну раз вы не тати. Присаживайтесь, подзакусите, да выпейте с нами. Во второй раз без поручных записей, коли попадётесь, выпарю!

      За столом сидящие стрельцы рассмеялись.

      Велига поклонился:

      – Благодарствую за приглашение! Мне, капрал, куда садиться? То ли поближе к тебе, то ли с краю?

      – Какой я тебе капрал! – возмутился стрелец.

      – А как же, по Указу Федора Алексеевича ты не десятник, а капрал!

      – Я тебе покажу капрала, увечишь языком и глазом, шельмец! А ну-ка, братцы, задайте ему нагоняй плетьми, чтобы не равнял нас с иноземцами.

      Стрельцы кинулись на Велигу, пытаясь его завалить на скамью. Но звонарь не дался, раскидал по углам, а одного кинул к окну, порвав его головой бычий пузырь, чем было затянуто окно от холода.

      – Стойте, братцы! – крикнул весело десятник, – зело хочу с ним побалакать.

      Стрелец подошёл вплотную к пономарю.

      – Как тебя по реклу4, смутьян?

      – Велига. А тебя?

      – Никита Салков. Слыхал про такого?

      – Отродясь не приходилось.

      – А всуе. Мой дед был шибко прославленным для воевод. А ты удалец, иди-ка к нам служить. Не обидим.

      – Так вы поборами занимаетесь.

      – А как же нам проживать? Где взять денежного