попытался показать куда-то. – Сгорел.
– Какой прототип? – спросил Демир, чувствуя, как у него перехватывает дыхание.
Вот она – причина, по которой его мать стала партнером Касторы. Новое открытие в стеклоделии? Новый сорт годгласа? Он положил руку на плечо Касторе, надеясь, что прикосновение поможет старику сосредоточиться.
– Адриана не рассказывала тебе?
Демир почувствовал укол совести. Если бы он жил здесь, рядом с матерью, то знал бы, что происходит. Будь он рядом, ее, может, не убили бы.
– У нее не было такой возможности.
– Ах да. Ты же блудный сын. Так ты ничего не знаешь?
Эти слова были полны отчаяния и насмешки.
– Тебе придется объяснить мне все, – ответил Демир, стараясь, чтобы его голос не звучал язвительно.
Кастора судорожно вздохнул:
– Нужно столько сказать, а времени так мало. С чего же начать? – Он повысил голос. – Тинни, Геб, оставьте нас, пожалуйста.
Солдаты молча развернулись и вышли, оставив Кастору наедине с гостями. Взглянув на Идриана, Демир заметил, что пробивник крайне смущен, и удивился – можно подумать, тот впервые в жизни видит умирающего. Идриан сказал:
– Я тоже пойду. Вы будете обсуждать деловые вопросы, а я всего лишь солдат.
– Нет! – возразил Кастора. – Это моя предсмертная исповедь, и я не хочу исповедоваться перед незнакомцем. Ты останешься здесь, Идриан, хотя бы для того, чтобы я отплатил тебе за твою доброту.
Идриан, которому было явно не по себе, все же остался, поднеся ладонь к своему стеклянному глазу и слегка надавив на него. Демир взял Кастору за руку и почувствовал, что испачкал пальцы в крови.
– Скажи нам все, что нужно. – Но Кастора молча смотрел в потолок, и Демир, испугавшись, что старик вот-вот потеряет сознание, нетерпеливо встряхнул его. – Ну! Говори же!
– Слишком многое, – прошелестел Кастора еле слышно. И добавил уже более твердым голосом: – Зольный песок на исходе.
Демир усмехнулся. Он не мог сдержаться. Это незамысловатое утверждение показалось ему одновременно и верным – в конце концов, песок всего лишь ресурс и, стало быть, конечен, как всякий ресурс, – и нелепым.
– Не может быть. В мире тысячи шахт и карьеров. Они производят так много… – Серьезный взгляд старого мастера заставил его умолкнуть. – Объясни.
– Эти шахты, – сказал Кастора, – пусты или почти пусты. Все государства уже истощили свои запасы. Производство падает, цены растут. При нынешних темпах потребления люди всего через полгода не смогут покупать стекло. А еще через несколько лет оно будет доступно лишь богатейшим семьям-гильдиям и королям.
Демир повернулся к Идриану. Лицо пробивника оставалось непроницаемым, но его единственный глаз блестел. Возможно, от страха. Неудивительно. Без зольного песка нельзя сделать годглас, от которого зависит все на свете. Если Кастора прав, речь идет о конце не только сырья, но и самой магии. А без нее цивилизация рухнет, как и без пороха, печатных станков или водяных колес.
Этого