А фру Алвинг, надеюсь, дома?
Регина. Еще бы, господи!.. Только наверху, – она готовит шоколад молодому барину.
Пастор Мандерс. Да, скажите – я слышал на пристани, будто Освальд приехал?
Регина. Как же, третьего дня. А мы его ждали только сегодня.
Пастор Мандерс. В добром здравии, надеюсь?
Регина. Да, благодарю вас, ничего. Только ужасно устал с дороги. Прямо из Парижа, без передышки. Всю дорогу, кажется, в одном поезде. Теперь он, должно быть, вздремнул немножко, так что, пожалуй, нам надо разговаривать чуточку потише.
Пастор Мандерс. Ну-ну, будем потише.
Регина (придвигая к столу кресло). Садитесь же, пожалуйста, господин пастор, устраивайтесь поудобней.
Он садится, она подставляет ему под ноги скамеечку.
Ну вот, удобно так господину пастору?
Пастор Мандерс. Благодарю, благодарю, отлично! (Смотрит на нее.) Знаете, йомфру Энгстран, вы, право, как будто выросли с тех пор, как я вас видел в последний раз.
Регина. Неужели? А фру Алвинг говорит, что я и пополнела.
Пастор Мандерс. Пополнели?.. Да, пожалуй, немножко… в меру.
Небольшая пауза.
Регина. Не сказать ли барыне?..
Пастор Мандерс. Нет, благодарю, дело не к спеху, дитя мое. Ну, скажите же мне, моя милая Регина, как поживает здесь ваш отец?
Регина. Благодарю, господин пастор, ничего себе.
Пастор Мандерс. Он заходил ко мне, когда был последний раз в городе.
Регина. Да? Он всегда так рад, когда ему удается поговорить с господином пастором.
Пастор Мандерс. И вы, конечно, усердно навещаете его тут?
Регина. Я? Да, навещаю, когда есть время…
Пастор Мандерс. Ваш отец, йомфру Энгстран, не очень-то сильная личность. Он весьма нуждается в нравственной поддержке.
Регина. Да, да, пожалуй, что так.
Пастор Мандерс. Ему нужно кого-нибудь иметь подле себя, кого бы он любил и чьим мнением дорожил бы. Он мне сам чистосердечно признался в этом, когда был у меня в последний раз.
Регина. Да он и мне говорил что-то в этом роде. Но я не знаю, пожелает ли фру Алвинг расстаться со мной… Особенно теперь, когда предстоят хлопоты с этим новым приютом. Да и мне бы ужасно не хотелось расставаться с нею, потому что она всегда была так добра ко мне.
Пастор Мандерс. Однако дочерний долг, дитя мое… Но, разумеется, надо сначала заручиться согласием вашей госпожи.
Регина. И к тому же я не знаю, подходящее ли дело для девушки в моем возрасте быть хозяйкой в доме одинокого мужчины?
Пастор Мандерс. Как? Милая моя, ведь здесь же речь идет о вашем собственном отце!
Регина. Да если и так… и все-таки… Нет, вот если бы попасть в хороший дом, к настоящему, порядочному человеку…
Пастор Мандерс. Но, дорогая Регина…
Регина… которого я могла бы любить, уважать и быть ему вместо дочери…
Пастор Мандерс. Но, милое мое дитя…
Регина… тогда бы я с радостью переехала в город. Здесь ужасно тоскливо,