участвовала. И хоть их пара с треском провалилась, она об этом рассказывала всем желающим слушать. Я уж точно была желающей!
– Я только за, – поддержал меня Михаил, который, возможно, почувствовал вину за то, что его подружке можно, а мне нельзя.
Невольно прислушалась к интонации. Он слишком мало сказал, по такой короткой фразе невозможно вспомнить, говорил ли вчерашний грабитель похоже.
Подхватил и Рома – парень, которого взяли в охрану всего пару месяцев назад. Он по большей части молчал, словно до сих пор адаптировался, а теперь вдруг решил высказаться:
– Петр Александрович, я тоже не понимаю, почему Ларисе Сергеевне нельзя. Очень сомневаюсь, что ваша белобрысая любимица побоится залезть на крышу или…
Во-от, а его голос точно похож! Или у меня слуховые галлюцинации, если я в каждом узнаю ночного вора? Но сейчас меня больше волновало другое – я аж от радости на месте подпрыгнула:
– Залезть на крышу?!
Но старина Петр Саныч был непреклонен:
– И кто ее возьмет в пару? Ты?
И Рома тут же разочаровал:
– Я?! Ну нет, я пас.
Это же мнение подхватили остальные. Всем ребятам нравилось мое общество, но вряд ли кто-то был готов всерьез мною рисковать. Отцу до игрищ не было никакого дела, но если бы я в процессе сломала ногу или была задержана полицией, то досталось бы всем, начиная с Петра Александровича и моего напарника. Вот никто рядом с моей потенциально сломанной ногой оказаться и не захочет.
Я перестала счастливо улыбаться Роману, которого секунду назад назначила своим героем. Надо же, подал голос в кои-то веки и тут же сдулся как пузырь. Он в ответ только плечами пожал – мол, не могу же я требовать от него такого риска, которого от остальных не требую. Очень симпатичный парень, примерно моего возраста и совершенно в моем притязательном вкусе: волосы черные, а глаза, наоборот, светлые – какого-то серо-зеленого оттенка, нос с горбинкой, живая мимика. Но в этот момент я рассматривала в нем просто труса обыкновенного.
Начальник планового отдела милостиво разрешил мне отлучиться от дел, дабы провести экскурсию для Алексея Алексеевича. Правда, это оказалось весьма скучным занятием. Тавригин немногословно переговаривался с сотрудниками, а потом по уши погружался в бумажки. Поймав меня на зевке, он отвлекся от очередного документа и улыбнулся:
– Я мог бы предложить составить тебе пару в этих их… игрищах. Но, боюсь, что не умею забираться на стены.
Наверное, заметил, что я очень расстроилась. Но его кандидатуру я даже не рассматривала в качестве напарника – Петр Александрович не разрешит мне участвовать. И уж тем более не разрешит участвовать в паре с выряженным в деловой костюм умником, который явно свою молодость потратил на отсиживание задницы в каком-нибудь МГУ или Гарварде, а не в спортивном зале. Эх… И Алексей зря думает, что ему самому позволили бы рисковать