Незабудки расцвели.
Светлые глаза нянюшки заволокло мокрой пеленой. Я придвинулась ближе, обняла ее за плечи, тихонько всхлипывая. Платком нянюшка утерла мои слезы, а потом провела и по своим соленым щекам.
– Не всегда то, что страшит тебя – беду принесет, а что светлым кажется – счастьем одарит, – промолвила Светана с грустной улыбкой. – Не случится с тобой беды, сердцем чувствую.
Предрассветную тишину вдруг прорезал петушиный крик. Негодный Буян всегда прогонял своим пронзительным, истошным воплем самый сладкий сон.
– Когда-нибудь я пущу его на суп.
– Ты не умеешь стряпать, – напомнила нянюшка с доброй насмешкой, поднимаясь с полатей.
Глава 2 Совет
Гомон зычных боярских голосов разносился по всему терему. На каждом Совете они спорили и перебивали друг друга, не стесняясь в выражениях. А князь терпеливо выслушивал доводы каждого, а после оглашал свою волю, которая часто шла вразрез с желаниями большинства собравшихся. Раз в седмицу Совет посещали девять бояр, а остальные пятнадцать, что жили в других городах – присылали князю письма с гонцом, в которых рассказывали, много ли собрали урожая, сколько умерло людей, да от чего, а сколько детей народилось. Но когда назревало слишком много помех в делах или случалась беда, все они собирались в нашем тереме. Как и сегодня. Я бежала вниз по лестнице и уже немного опаздывала.
Князь Воронецкий никогда не запрещал своей единственной дочери интересоваться правлением. Мне разрешалось посещать боярский Совет, но с одним важным наказом: слушать молча. Иной раз батюшка сам обращался ко мне, и тогда я могла высказаться. Одни бояре в такие моменты неодобрительно поджимали губы, косились на меня с осуждением, и лишь немногие с любопытством слушали, не тая своего удивления.
Сегодня я заранее знала, что будет обсуждаться на Совете. Мне предстояло впервые держать речь перед князем наравне с остальными боярами. Всю предыдущую седмицу сердце заходилось от волнительного предвкушение при одной мысли об этом. Каждый вечер, когда чернавки расходились по своим избам, я приходила в палаты Совета и читала свиток со своими замыслами. Тот, что я теперь держала в руках, был шестым или седьмым по счету. Его предшественники безжалостно отправились в топку с моей легкой руки.
Когда я вошла палаты, все взгляды устремились в сторону дверей. Бояре ждали князя с казначеем, а увидев меня, они мгновенно потеряли интерес. Они привыкли, что всякий раз я прохожу к лавке у стены и кротко сижу, пока князь не даст мне слово. Но в этот раз я не пошла в уголок, а остановилась у дальнего конца стола. Место напротив князя всегда пустовало. Сегодня же его заняла я. Звуки бестолковой, праздной беседы вновь стихли. Бояре искоса поглядывали на меня, перешептываясь, но никто не решался упрекнуть суровым словом до тех пор, пока краснощекий Толмач, похожий на бочку кваса с жиденькими усами, не прокашлялся, выразительно выкатив свои маленькие темные глазки. Я приподняла тонкие брови, вопрошающе глянула