грядой, Смоллвуд заговорил решительным тоном, даже не удосужившись посмотреть на Джекстроу, бежавшего к нам в сопровождении зимовщика из партии Хиллкреста. До него оставалось не больше пятидесяти ярдов. – Пусть и он бросит карабин. В ущелье! Быстро!
– Джекстроу! – крикнул я хриплым голосом. – Брось ружье! Он целится в мисс Росс. Собирается застрелить ее.
Джекстроу остановился, едва не упав на льду, и замер на мгновение. Услышав мою просьбу, он неторопливым движением бросил карабин в ближайшую расселину и неспешно подошел к нам.
– Он шевелится, Мейсон! – схватил меня за руку Хиллкрест. – Он жив!
Капитан указывал на Левина.
Тот и в самом деле едва заметно шевельнулся. Я ведь не осматривал его. Мыслимое ли дело, чтобы профессионал вроде Корадзини, стреляя в упор, мог промахнуться? Не обращая внимания на Смоллвуда, я опустился на колени и пристально посмотрел на Солли. Хиллкрест не ошибся. Старик дышал. От виска к затылку шла глубокая царапина.
– Кожа содрана. Возможно, контужен. Только и всего, – заключил я, поднимаясь со льда, и невольно оглянулся в сторону груды камней. – Но Корадзини все равно конец.
Я догадывался, что там происходит. Не слышно было ни диких воплей, ни брани. Но от этого становилось еще страшнее. В тот момент, когда Смоллвуд, по-прежнему прикрываясь девушкой как щитом, спрыгнул с трактора и торопливо зашагал к каменной россыпи, оттуда раздался душераздирающий вопль. У меня волосы встали дыбом от этого крика. Даже Смоллвуд остановился как вкопанный. Послышался мучительный стон, и все стихло. Не было ни шума, ни криков, ни шарканья ног, ни придыхов, сопровождающих удары. Тишина.
Придя в себя, Смоллвуд подошел к самым валунам и лицом к лицу столкнулся с Джонни. Не выпуская из рук пистолета, лжепастор отступил в сторону. Зейгеро неторопливо направился к нам. Лицо его было в ранах и кровоподтеках, окровавленные руки висели как плети. Сзади волочились два испачканных кровью бинта.
– Кончено? – спросил я.
– Кончено.
– Вот и отлично.
Говоря это, я не кривил душой.
Внезапно лицо юноши преобразилось. Вначале недоверчивое, теперь оно радостно сияло. Зейгеро опустился на колени рядом с отцом. А Смоллвуд прицелился юноше в спину.
– Не делайте этого, Смоллвуд! – закричал я. – У вас останется всего четыре патрона.
Глаза лжепастора – глаза убийцы – скользнули по моему лицу. Смысл моих слов дошел до его сознания, и он одобрительно кивнул. Обратившись к Джекстроу, стоявшему к нему ближе всех, он произнес:
– Принесите мой приемник.
Джекстроу направился к трактору. В это время Зейгеро с усилием поднялся на ноги.
– Похоже, я малость поторопился, – проронил он, взглянув в сторону моренной гряды. Я не заметил на его лице сожаления. Одно безразличие. – Полдюжины свидетелей подтвердят, что он покончил с собой… Очередь за тобой, Смоллвуд.
– Корадзини был глупец, – презрительно произнес Смоллвуд.