я. – Трус, который боится убить меня лично, потому что знает, что сам он ничтожество.
– О, узнаю тебя, зефирка. Все такая же упрямая, – ничуть не оскорбился Эш. – А я уж думал, что Викторий испортил тебя окончательно. Иначе почему ты не сопротивляешься сейчас.
Он чувствительно тряхнул меня, толкнул ногой дверь и наконец вытащил наружу.
Небо уже посветлело и через четыре с половиной минуты солнце обещало подняться над горизонтом. Хотя сюда оно бы проникло не сразу – внутренний дворик замка защищали стены.
– Последние слова, зефирка, – фыркнул Эш.
А я поняла, что пора. Он не должен был увидеть мою смерть. Нет уж, я не доставлю ему такого удовольствия.
Дернувшись, побежала прочь, напрягаясь из последних сил, которых, если честно, не осталось вовсе. Сейчас я была гораздо медленнее, чем раньше, и Эш с легкостью мог бы догнать меня. Но я надеялась, что он не станет. Ведь мы оба понимали – жалкая тень от деревьев не способна спасти такого молодого вампира.
А уж тем более, вампира, накачанного рутой.
Ноги путались, глаза щипало. Внутри все кричало о том, что мне надо вернуться в спасительную тень здания, уйти с открытого участка. Но я заставляла себя двигаться вперед, прочь от замка.
Умирать – так хотя бы одной. Не здесь. Не с ним. Только не с ним.
Глупая. Пришла сюда, чтобы отомстить? Смешно…
Прости Майки. Лучше бы Викторий спас тебя. У тебя хотя бы был шанс. А я все так и осталась Хоуп. Слабой человечной Хоуп, которая любит, несмотря ни на что, и продолжает верить даже после того, как ее предали.
Две минуты до рассвета. И до моей смерти.
Теперь, даже развернувшись, я бы не успела вернуться в замок вовремя. Нос забил запах руты, перекрыв собой аромат хвои и моей же крови. Ноги дрожали и спотыкались, а пару раз я упала, но продолжала упрямо бежать дальше.
Вперед. Не сдаваться. Я вполне смогу отдохнуть и после смерти.
Как вдруг поперек талии меня перехватили чужие руки.
Эш. Больше тут никого не было.
Все-таки догнал. Зачем? Уж явно не для того, чтобы спасти.
– Отпусти, – я задергалась, но он держал крепко. – Ты не дал мне сделать выбор в прошлый раз, так дай хотя бы умереть в одиночестве сейчас.
– Если ты умрешь в одиночестве, то как же я буду любоваться твоей агонией? Я заслужил. Ты была первой за тысячу лет, в чье предательство я не хотел верить, но кто все равно предала меня. Такое не прощают, – прошипел на ухо он, а после перебросил меня через плечо и понесся обратно в сторону замка.
Предательство. О чем он опять?
Как я могла его предать? Ведь это не я оставила его умирать.
В памяти всплыли поцелуи с Майки.
Поцелуи, которых я не желала, но которые мне понравились. И о которых я не рассказала Эшу.
Но разве дело в них?
Нет, глупости. Просто Эш всегда был таким жестоким, а я лишь видела то, что хотела. И все это не более, чем моя очередная попытка оправдать его.
За минуту до рассвета мы оказались во внутреннем дворике замка.
Эш