Знаю же, что не лучшая идея ей в трусы лезть и мясом заниматься, но не могу, блядь, позволить ей сейчас мучаться от неутолённого желания. Кружу подушечками по её жемчужине, наращивая темп. Малышка цепляется ногтями мне в запястье, когда ползу ниже и подбираюсь ко входу.
– Тише, любимая. Расслабься. Я просто сделаю тебе хорошо. Впусти меня. – хриплю, целуя за ухом.
Настя вся покрывается мурахами и дрожит сильнее от этого касания.
Бля, как я от неё тащусь.
Вхожу в неё двумя пальцами и трахаю, пока не слышу её тихого вскрика, а руку не заливает жар её оргазма. Любимая обмякает в моих руках и сползает вниз как подкошенная. Быстро перехватываю, не позволяя упасть.
– Всё, девочка моя. Всё хорошо. Я тебя люблю, малыш.
Вжимаюсь губами в её макушку и таскаю в себя её запах. Зарываюсь лицом в волосы на несколько секунд и сосредотачиваюсь на ужине, продолжая прижимать мягкое тело к боку.
– Я тоже тебя люблю, Тёма. Но больше не… делай так.
– Как не делать, Насть?
– Так!
Смеюсь и прикасаюсь своей щекой к её. Быстро целую и слегка отталкиваю.
– Сходи пока в душ, а я наконец закончу с едой. Иначе ужина нам сегодня не видать.
Миронова коротко кивает и шаткой походкой выходит из кухни. Только когда слышу шум воды, могу спокойно выдохнуть. Мотор всё ещё долбит по рёбрам. Выровнять дыхание не удаётся ещё какое-то время. Член опять в полной боевой готовности.
Да вашу ж мать! Сколько можно?! Как долго мы с моей девочкой ещё протянем в таком ритме? Что я за животное, если не могу просто поцеловать её без задних мыслей? Хочу её просто, блядь, до безумия. До полной отключки мозгов. Только членом думать и выходит, едва Миронова рядом появляется.
Дожариваю многострадальное мясо и накрываю на стол. Настя уже около получаса в ванне торчит.
– Малыш, ты долго ещё?
Дёргаю дверь, но она заперта. Я этот хренов замок к чертям сорву, чтобы не запиралась больше. Настя ничего не отвечает, и я тут же напрягаюсь.
– Настя! – ору и молочу кулаками по двери. – Блядь, ты там живая вообще?
– Живая! – раздаётся из душа её смех. – Дай мне ещё десять минут!
– И ни секундой больше!
Девушка опять смеётся и соглашается. Иду в спальню и переодеваюсь. Не по кайфу так-то в мокрых трусах и штанах ходить.
Все мышцы вытягиваются, а нервы на разрыв, когда хлопает входная дверь.
Какого хрена? Она ушла, что ли?
Вылетаю в коридор и сталкиваюсь лоб в лоб с Тохой.
Сука, я и забыл о том, что он завёл себе бесящую привычку таскаться ко мне на регулярной основе.
– Ну нихуя ж себе, Север! Свет, жратвой пахнет, и ты не в говно. Наконец забил хер на эту шлю…
– Ебальник завали, Тоха! – рычу, понимая, что если он сейчас назовёт так мою девочку, я его по стене размажу.
Знаю, что держаться надо. Он три недели вместе со мной дерьмо жрал. До кровати таскал, когда я в синие сопли ухуяривался. И не впервой по кускам меня собирает. Нельзя сейчас на него набрасываться, иначе херни конкретной натворю. Кулаки