полиэтилен со вздутыми, наполненными воздухом пузырьками. Упаковочная пленка.
– Все, я пошел. Вернусь через десять минут, не больше. Крайний срок – пятнадцать. Вы еще чай не допьете.
– Идите уже! – воскликнула Ирина, улыбаясь. – А то у вас наблюдается явный недостаток никотина. Несете какую-то чушь.
– Чушь – это да, это я умею. Ее нести, знаете ли, не каждому дано! – продолжал бормотать Иван Чемезов, выходя из квартиры. Но стоило только ему закрыть за собой дверь, выражение лица его изменилось, он стал серьезным и быстрыми шагами направился к выходу из двора.
Только бы она не ушла. Только бы не испугалась, не спугнуть бы.
Иван пошел, нет, побежал вниз по улице. Черт подери этот тихий московский центр, полно ресторанов, а до толкового продуктового магазина надо бежать через три квартала. Да еще небось и очередь. Тесная лавка была полна посетителей, и это чуть ли не взбесило Ивана. Ну почему именно сейчас, именно сегодня, когда он так спешит!
Бананы, сок, яблоки. Что еще? Что-то, чего не нужно готовить, что-то простое и быстрое. Колбаса! Хлеб, конечно же, хлеб. Вот ведь дубина, чуть не забыл. Возьми творог, пирожные.
Иван совал в корзину все, что попадалось ему под руку, поминутно поглядывая на часы. Стоя на кассе, он в нетерпении стучал пальцами по ленте. Даже то время, что потребовалось приемному устройству кредитных карт, чтобы соединиться с банком, показалось Ивану необычно, недопустимо долгим.
– Нельзя ли побыстрей? – воскликнул он, раздраженно глядя на кассиршу.
– Интернет такой, – буркнула та не глядя, и чек наконец пополз вверх. Десять минут заняла обратная дорога. С сумками было сложно открыть дверь в подъезд, и сливы рассыпались по асфальту. Конечно, известная всем криворукость Чемезова, его бывшая жена могла бы о ней саги писать.
Как могло получиться, чтобы эта девушка оказалась одна на улице, без сумки или телефона, смертельно усталая и голодная?
В том, что Ирина была голодна, Иван теперь не сомневался. Только совершенно оголодавший человек может смотреть на жалкие старые пряники такими глазами. Вот только есть не стала – постеснялась. Принцесса. Нужно будет написать ее так. На горошине.
Уже заходя в подъезд, Чемезов понял, что сигарет он так и не купил. Вот черт! Два раза сходить – ни одного раза успешно. По-чемезовски, ничего не скажешь. А что, если она спросит? Ладно, курить – здоровью вредить.
– Я думала, вы решили не возвращаться, – услышал он ее голос из глубины коридора. – Уже собиралась прыгать в окно, как вы и предлагали.
– И наверняка убедились, что это совершенно возможно и исполнимо даже на таких шпильках, как ваши. Кстати, я считаю, что такими шпильками можно свободно пытать людей. Как вы с них не падаете? Я бы на них и трех метров не прошел.
– Вы бы на них смотрелись просто неописуемо.
– Может быть, мне нарисовать такой автопортрет? – спросил он, смеясь. Иван заметил беспокойство в глазах Ирины, когда та увидела пакеты в его руках. – На шпильках. Будет оригинально, не считаете?
– Кажется,