на то что пещера была совсем небольшой и они находились в ней вдвоем в темноте. Именно это отвечал он всю оставшуюся жизнь, когда его об этом спрашивали, а охотников порасспросить хватало, ведь мир наш исполнен цинизма и подозрений и кишит лжецами, которые думают, что все вокруг ложь. Такую историю рассказывал Видьясагар.
Пампа Кампана, когда спрашивали ее, не отвечала. Еще в раннем возрасте она научилась выкидывать из памяти многочисленные несчастья, что уготовила ей судьба. На тот момент она еще не понимала, насколько могущественна живущая в ней богиня, и не научилась управлять этой силой, а потому просто не могла защищаться, когда сомнительный отшельник-ученый пересекал разделявшую их невидимую черту и делал то, что делал. Он делал это не особенно часто, поскольку сильно уставал от своих ученых штудий, чтобы заботиться и о своей похоти, но все же достаточно часто, и всякий раз, когда он это делал, она усилием воли стирала то, что он сделал, из своей памяти. Стерла она и свою мать, которая, принеся себя в жертву, бросила дочь жертвой на алтарь желаний отшельника; довольно долго пыталась Пампа Кампана убедить себя в том, что случавшееся в пещере ей только привиделось и что матери у нее попросту никогда не было.
Это помогало ей принимать уготованную ей судьбу в молчании, однако у нее внутри вызревала грозная сила, мощь, из которой родится будущее. Со временем. Когда придет время.
За девять прожитых там лет она не произнесла ни слова, так что знавший столько разных вещей Видьясагар не знал даже, как ее зовут. Он решил, что будет звать ее Гангадеви, и она безропотно приняла это имя, и помогала ему собирать ягоды и корни для пропитания, подметать их убогое жилище и таскать из колодца воду. Ее молчание идеально устраивало его, ведь большую часть дней он проводил за медитацией, в глубоком сосредоточении постигая смысл священных текстов, которые знал на память, или пытаясь отыскать ответ на два наиважнейших вопроса: существует ли на самом деле мудрость или существует одно лишь невежество, и – как следствие – существует ли такая вещь, как видья, истинное знание, или существуют лишь всякого рода заблуждения, а истинное знание, в честь которого он был наречен именем, принадлежит одним лишь богам. К тому же размышлял он и о мире, пытаясь решить для себя вопрос, что можно сделать, чтобы в наш жестокий век обеспечить победу ненасилия.
Такова мужская природа, думала Пампа Кампана. Мужчина философствует о целом мире, но то, как он обращается с беззащитной девушкой, спящей на полу в его пещере, то, что он делает с ней, идет вразрез с его же философией.
Несмотря на то что девушка оставалась безмолвной, превратившись в молодую женщину, она начала много писать уверенной и быстрой рукой, чем сильно смутила отшельника, считавшего ее неграмотной. Позднее, заговорив, она призналась, что и сама не знала, что умеет писать, и считает свою грамотность чудом, одним из даров, полученных ею благодаря вмешательству богини. Она писала почти каждый день и позволяла Видьясагару