всем этом в силу вполне понятных причин нельзя было говорить, но я знаю, что отец был далек от обожествления Ленина и Сталина. Ему вообще претил культ любой личности, а если учесть, что отец был человеком информированным, то нетрудно догадаться, сколь многие грехи и того и другого были ему известны.
Смешно отрицать роль Сталина в судьбе отца. Глава партии и государства санкционировал и его назначение на пост руководителя Грузии, и последующий перевод в Москву.
Отец был назначен на должность народного комиссара внутренних дел в конце ноября 1938 года, после Ежова. Чем же был обусловлен выбор Сталина?
Когда Сталин утверждал перевод моего отца в Москву, насколько понимаю, рассуждал так. Этот сравнительно молодой человек – отцу не было сорока – имеет опыт работы в разведке. Положительный или нет, но опыт работы в ЧК, приобретенный в двадцатые, у отца действительно был. Возможно, Сталин думал и так: будет беспрекословно выполнять все указания вождя, а проще говоря, тихо под ним ходить. Оказалось, не так… Первый серьезный конфликт между отцом с одной стороны и Сталиным и Политбюро с другой произошел уже в сороковом, когда решалась судьба тысяч польских офицеров, расстрелянных впоследствии в Катыни. Сталин этого не забыл, но неповиновение – случай редчайший! – не привело даже к снятию с должности моего отца. Скорей всего, считал, что еще не время менять наркома. Система ведь здесь была отработанной до мелочей: из человека выжимают все, что требуется, а когда он уже не нужен, убирают. Причем всегда Сталин соблюдал и другое непременное условие: «проштрафившегося» заменял равноценной фигурой и лишь тогда, когда позволяла обстановка. Любые кадровые изменения не должны были вредить делу…
Сталин объективно оценивал в тот период напряженную обстановку, сложившуюся вокруг партии и лично его как ее лидера. Недовольство его линией, в особенности массовыми репрессиями, ощущалось даже в ближайшем окружении.
Второе немаловажное обстоятельство. Приближение большой войны. Жданов, когда произошло столкновение отца со Сталиным по поводу Катыни, тут же предложил:
– НКВД готов возглавить я!
Сталин на это не пошел. В любом деле он хотел все же видеть специалистов. Жданов, партийный аппаратчик до мозга костей и активный сторонник массовых репрессий, в такой должности уже был не нужен – репрессии прекратились, а возобновлять их Сталин не собирался. Напротив, в тот момент в должности наркома внутренних дел необходим был человек иного склада. Сталин был жестоким, но умным человеком и прекрасно понимал, что дальнейшие репрессии могут привести в итоге к краху его личной власти. Наверное, он решил, что все это делается уже специально, чтобы убрать его самого. Необходим был человек, который, под контролем, конечно, но затормозит тот каток, который создала коммунистическая Система. А таким человеком и был мой отец, «забрасывавший» Москву письмами в защиту грузинской интеллигенции. Словом, в тот период он Сталина вполне устраивал. К тому же