на меня прямо и открыто. Глаза – чистые озера и леса с высоты птичьего полета. – Ты не злись, я сказать хочу.
– Говори.
Я ковырнул вилкой пирог. Вкусный, с капустой и яйцом. Только чуть пересолила. Неудивительно. Куда больше меня удивляло, что нечисть не только учится есть нашу еду, но еще и пытается готовить. Удивляло и, признаться, умиляло. Я представил Марьяшу у духовки, в цветастом фартуке. Хмыкнул, глядя на нее в упор. А ведь как ее ни одень, все равно будет нечистью. Так и сквозило что-то потустороннее в ее диковатых, но плавных движениях, в колких взглядах, в том, как она держала себя. Не знаю, что думали простые люди, глядя на нее. Наверняка просто считали немножко странноватой, не от мира сего. Но ведь так и было. Не от мира сего.
– Ко мне тут колдун заходил, – вздохнула она, и на меня повеяло прохладным дыханием с тонким ароматом трав, росы и тумана. – Про тебя спрашивал. Говорил, что хочет с тобой встретиться, что у тебя зеленая кровь и что ты им для чего-то нужен…
Она резко замолчала. А у меня стало холодно в животе, несмотря на пирог.
Откуда он узнал про кровь?..
– А тебе он не угрожал? – спросил я хрипло.
Марьяша мотнула головой:
– Нет-нет. Но понял, кто я. Точнее, знал. Мы с ним уже пересекались.
Я поднял бровь.
– Вот как? Не знал, что нечисть стала дружить с колдунами.
Она поковыряла ногтем клеенку на столе.
– Да не дружить, ты чего. Просто говорили пару раз. Он пытливый, этот колдун. Арсением зовут. Он говорил, что мы должны быть осторожны, потому что колдуны уже знают про тех, кто живет среди людей. Таких, как я.
– И что, он просто решил благородно тебя предупредить?
Марьяша хищно облизнула тонкий палец с острым ноготком и ковырнула кусочек пирога. Пожала худыми плечами. На ней было легкое платье, совсем летнее, в мелкий желто-зеленый цветок, а сверху – какая-то бабушкина кофта неопределенного цвета и с деревянными пуговицами. Но даже эта кофта не могла испортить русалочью красоту.
Я понял, что засмотрелся и начинаю попадать под чары нечисти. Ущипнул себя под столом за бедро и резко мотнул головой. Наверняка в глазах Марьяши я выглядел как полный дурак, но все-таки нечисть оставалась нечистью даже в том случае, когда казалась симпатичной хрупкой девушкой.
– Так не меня ведь, – вздохнула она с притворным сочувствием. – Он тебя искал, говорю. Вот, записку передал.
Марьяша вытянула из кармана уродливой кофты бумажку, сложенную вчетверо. Я недоверчиво развернул и прочитал пару строчек ровных острых букв:
«Выйди в одиннадцать к пруду. Есть разговор. Я знаю, что твой отец – не из людей. Мы с тобой похожи».
Мне это не понравилось. Звучало как какое-то сталкерство. Откуда он узнал? И где я живу, и про то, что как-то связан по крови с нечистью.
Меня, конечно, поражало, что нечисть жаловалась, но все равно оставалась жить в больших городах. Казалось бы, сколько глухих местечек, но нет. Наверняка все-таки решающую роль сыграло пристрастие к шаурме и кофе навынос