Сарафина, – повторяет голос, проникающий глубоко в душу. – Тише. Успокойся.
«Успокойся».
Слово ледяной стужей пробирает до костей. По телу расходится холод, уже знакомый, на этот раз почти желанный.
«Заморозь меня, – хочется мне умолять. – Закуй в лед, в холод, в нечто, способное погасить ужасное пламя, что горит у меня под кожей. Заморозь меня, иначе я могу умереть».
– Сарафина, останься со мной.
У меня не получается. Мир тонет в холодной темноте, и я ускользаю.
Но на этот раз мне не больно.
Восемь
С трудом открыв глаза, я понимаю, что уже рассвело. Я лежу на большой кровати в своих покоях. И вижу перо, торчащее из наволочки возле щеки.
Я пытаюсь сесть, но не получается. Опираюсь на руки, но они подгибаются, не в силах удержать тело. Я даже не могу их выпрямить.
Я ерзаю на кровати, перекатываюсь взад-вперед. Наконец мне удается перевернуться на спину. С губ срывается громкий стон. Такое чувство, будто я переплыла широкий, бурный пролив между Кэптоном и Лэнтоном. Я – словно выброшенный на берег кит, который, с трудом дыша, умоляет о жизни.
«Умолять о жизни».
Ко мне вдруг возвращаются отголоски мучительных стенаний земли, оказавшейся в бедственном положении. Застонав, я зажимаю уши руками. Но бесполезно и пытаться отгородиться от настойчивого шепота, звук рождается где-то внутри меня. Алчущие мольбы пробирают до мозга костей.
– Проснулась, – произносит мужской голос возле кровати.
Я вновь открываю глаза, безвольно опускаю руки на подушку. Сперва кажется, что разум шутит со мной. Я будто вновь оказываюсь дома, в своей кровати. А рядом сидит отец. Он выжимает мокрое полотенце и кладет его мне на лоб. Я моргаю, и видение исчезает. Оставляя лишь воспоминания о заботе, которой больше никогда не будет.
– Кто вы? – хрипло бормочу я.
– Уиллоу[1].
– Подходящее имя. – Он тонкий, словно побег ивы, сплошные руки и ноги. Эльф смотрит на меня тяжелым взглядом, но в его синих глазах таится печаль. – Мне не нужна ваша жалость.
– От нее никуда не деться, нравится вам или нет. – Он отжимает тряпицу в тазу рядом с кроватью и вновь кладет ее мне на лоб.
– У меня жар? – спрашиваю я.
– Можно и так сказать. Точнее, срыв. Король не скажет нам ваше истинное имя, поэтому мы ограничены в средствах. – По тону его голоса я понимаю, что они об этом явно спорили. И решаю, что любого, кто противостоит королю Эльдасу, могу считать другом. – Так что приходится использовать обычные лекарства.
– Например?
– Зелья, мази, снадобья, которые можно изготовить из трав.
– Вы говорите так, будто этого мало. – Я бросаю на него взгляд. И, судя по его реакции, чуть более резкий, чем намеревалась.
– Я не хотел вас обидеть.
– Но обидели. – Я во второй раз пытаюсь приподняться. Уиллоу помогает мне, поддерживает, и я прислоняюсь к массивному резному изголовью кровати. Он кладет мне под спину одну из сотен подушек, чтобы замысловатые узоры на спинке не врезались в позвоночник. –