есть накаркали, – развел родственник руками. – Три года ведь хорошие были. А тут такое дело.
– Так для такого дела это все и удумали. Церковь у вас тоже не ставят новую?
– Откуда? Старосты-то нет, он бумаг и не подает никаких.
– Ясно… Пойдем к старосте. К нашему. Он, слава богу, живой.
– А он поможет?
– Вы хоть и разбойники, ежели так посудить. Но наши. И он наш. Чай, не обидит. Савелий это, бык. Да ты его знаешь. Что же до помощи. То вам только ряд остается подписывать.
– Что за ряд?
– Как мы. Колхозный. И уже старосту выбрать чин по чину. А того злодея, что вас баламутил, сдать полиции.
– Так издох он. По осени еще.
– Это как?
– А пес его знает, – развел он руками. – Говорят, в ночь прибежал на околицу и стал в дверь стучать. Гроза была. Не узнали. Спужались. А на утро тело нашли. Тело в ранах. Явно уносил ноги от кого-то. Его быстро и прикопали в овраге. Опасались, что полиция или еще кто нагрянет.
– Видишь? Видишь?
– Что?
– Всевышний все видит. И злодеев карает. Вот он и сдох, как пес.
– Говорил он уж больно ладно.
– Только для пуза накладно.
Собеседник лишь молча развел руками, не в силах возразить.
– А тот ряд – это кабала какая?
– Ну как сказать… Вроде и кабала, но такая… без нее тяжелее. Земля вся ваша в общак складывается и обрабатывается сообща. По указке агронома. Он сказывает, где что сажать, когда и как. С урожая каждому идет доля. Два-три года – и в таких вот домах жить будете. Церковь вам тоже перестроят, батюшку обязав детишек грамоте да счету даром учить. Нам обещают на будущий год лекаря поставить на наш прокорм. Не шибко грамотного, но и с такого польза немалая. Что еще? Со станции на посевную и страду лошадей, телеги и прочее всякое хитрое выделять станут. Отчего быстро и ловко все пойдет. Как у нас. Сам же видишь.
– А платить сколько?
– А нисколько. Простую подушную подать и только. В остальном – слушайся агронома да старосту и буде.
– Красиво больно.
– Так царю-государю нашему людишек на Уральском Камне кормить надо. Вот он свое и берет долей. Все, что вырастили, делим. И нам, и на посев, и ему – людишек в тех краях кормить. Как видишь, – кивнул он на печку и похлопал по животу, – не обижает. Да в том ряде прямо сказано – коли голод или иная хворь, царь-государь помощь окажет. Почитай, в обществе нашем. За что и долю берет немалую…
Глава 2
1711, апрель, 29. Нерчинск – Атлантика – Вена – Москва
Утро было пасмурным.
Словно бы сама погода понимала тяжесть обстоятельств и помогала как могла.
Русские уходили из Нерчинска.
Города, что стоял на берегу реки, впадающей в Шилку – приток Амура, и имел большое значение для России. Если Иркутск был важнейшим логистическим узлом всей Восточной Сибири, местом, где сходились многие дороги, то тут, в Нерчинске, одна из таких дорог начиналась. Ибо город был не только