я говорил, что от самок одни беды, Аарон, – строго процедил Валенвайд. – Тридцать лет назад говорил. И сейчас повторю. Чем более невинно и безопасно выглядят эти «прелестные барышни», чем они слаще чирикают, тем…
Магистр оборвал лекцию на самом интересном и уперся яростным взглядом в меня. Ровно в шею, в пульсирующую вену, которая как раз заходилась в новом танцевальном этюде.
– Зачем вы заявились на мою территорию, куколка? – резко уточнил он, с легкостью уловив мое волнение. Черные зрачки расширились, впитывая страх. Поглощая дрожь, колотившую меня под платьем.
Все знают: для таких, как он, мы и есть «куколки». Тряпичные марионетки, набитые… ну, видимо, чем-то для его специфического рациона полезным. Только на это и годны, что «отрабатывать».
– Зачем? – требовательно рыкнул господин Валенвайд, заставив подпрыгнуть, но тут же присмиреть. Его взгляд раздирал в клочья, разбивал на стеклянные осколки. Будто я совершила преступление, нарушив его вековой покой.
Или сколько там ему лет.
Может, возрастные проблемы с памятью – не шутка, а вполне себе реальность? И он действительно забыл про Олив? И про отработку? Случаются ли провалы от крепленых бразильских орехов?
– Вы вторглись в мой дом. Влезли в мой покой. Нарушили мою тишину, – угрожающе перечислял потомственный вампир. И с каждым мигом мне все ярче вспоминались ужасы, написанные о нем в «Трибьюн». – Стоите тут… дышите прерывисто, дрожите коленками, губу обкусанную выпячиваете… Разбиваете мой заслуженный отдых грохотом перепуганного сердечка… И даже не можете сказать, за каким троллем?!
Смахнув с лица челку (отросшую после трагичного эксперимента уже вполне достаточно, но все равно выбивавшуюся из хвоста), я застонала в унисон пернатому. Потому что вспомнила, зачем шла сюда на самом деле. За каким, собственно, «троллем».
Жуткие птичьи звуки сбили меня с толку, заставив позабыть заготовленный текст. Три фразы, которые я повторяла, стуча каблуками по каменному полу длинного коридора. Снова и снова, снова и снова… чтобы не забыть. И не передумать.
– Мы дружим с Олив с первого курса, – выдохнула я, прибирая свою обкусанную губу обратно. – Мы… вместе поступили в «Эншантель» и…
– Как «трогательно», – фыркнул мужчина. – Это важная информация? Я без нее не усну?
А он вообще спит? Раз есть кровать, то наверняка…
Хотя постель – еще не показатель крепкого сна. Ей много применений можно придумать.
– Вы назначили мисс Омирсен встречу. Сегодня, здесь.
– Допустим, – низкий, хриплый голос пробирался под кожу и потихоньку высасывал из меня жизнь. Я чувствовала, как пол уходит из-под ног и колени наполняются ватой. – Вас так заботит ее судьба?
– Очень сильно, – призналась я, окончательно вспомнив, зачем пробиралась по темному коридору в кабинет преподавателя.
Я собиралась предложить себя. На обмен. И в качестве «утешительной» трапезы.
Но сейчас, когда я стояла в тени жуткой темно-бордовой громадины – а вблизи