зданиях Хартли. А те, кто не смог вовремя попасть в ансамблевые комнаты и репетиционные кабины, занимаются прямо в коридорах. Поэтому в Хартли всегда очень шумно. Звуки инструментов и голоса сливаются воедино.
Чет весело рассказывает о том, как сдавал экзамен по специализации, я смеюсь – мы бы болтали еще пару часов, но обоим пора.
– Удачи тебе, – говорю я на прощание. – И выпей кофе, что ли. Когда я на тебя смотрю, тоже начинаю хотеть спать.
Чет ухмыляется и снова зевает.
– Я могу тусоваться двое суток и не хотеть спать. Но когда готовлюсь к экзам, с трудом провожу на ногах одну ночь.
– Сомнительное достижение, – хмыкаю я. – Ладно, Чет, мне нужно бежать. Удачи!
– Удачи, – повторяет он за мной и по привычке улыбается хорошенькой скрипачке, проходящей мимо. – На каникулах будем репетировать до упора.
Он ветреный бабник, но хороший музыкант. Музыка для него – это все. Бас-гитару он любит больше, чем всех своих бывших вместе взятых.
Мы прощаемся и идем в разные стороны.
Первый экзамен длится несколько часов и проходит гладко, несмотря на мои страхи, да и профессор Бланшет в хорошем настроении. Я получаю высокую оценку, но я усердно работала весь семестр: делала домашние задания, хорошо писала проверочные работы, сдала финальный проект… Оценка по классу гармонии складывается из всего этого, и у меня – высший балл. У одной из немногих. И мне кажется, что я свечусь от радости.
– Я вижу в вас потенциал, мисс Ховард, – скупо роняет профессор Бланшет. Он сидит за столом, сложив короткие ручки на выпирающем животе, и смотрит на меня из-под стекол узких очков. Выражение лица профессора почти всегда одинаковое – как будто бы он разглядывает протухшее мясо, по которому ползают мухи.
– Спасибо, профессор, – улыбаюсь ему я. Слышать подобное неожиданно, но приятно.
– Не то чтобы вы были гением, до этого вам далеко, – тут же слышу я в ответ, и темные пронзительные глаза смотрят на меня из-под очков внимательно, даже оценивающе. – Но, если вы усердно будете работать, получится толк. Кхм.
Куда еще усерднее!
Кирстен смеется, что я из панк-рок-девчонки стала заучкой.
– Мне было очень приятно работать с вами.
– Бросьте, – машет он пухлой рукой. – Кому в здравом уме будет приятно со мной работать? Впрочем, я искренне желаю вам, мисс Ховард, успехов на профессиональном поприще. Жаль, что вы выбрали гитару, а не, скажем, композицию в качестве специализации. Тогда бы мы с вами встретились на занятиях по гармонии шестого и седьмого уровней.
Кажется, мои глаза чуть расширяются от ужаса – такая перспектива мне не по нраву! Профессор замечает это и почему-то улыбается – чуть ли не впервые за все это время, что мы знакомы.
– Не понимаю я этот ваш рок – куда ему до джаза? – ворчливо говорит он. – Но раз вы выбрали этот путь – желаю успехов, моя дорогая.
Я искренне благодарю профессора и на мгновение даже начинаю сожалеть, что наши занятия прекратятся. Но только