сегодня, проверяю гитару и на слух кое-что настраиваю, а потом приходит профессор Фолк – грузный, но при этом отличающийся удивительной легкостью движений, и мы тянем жребий. Я – предпоследняя.
На импровизированную деревянную сцену неподалеку от нежно-голубой глади озера первым выходит Тони Фэйтфул, садится на заранее приготовленный стул и начинает импровизированное выступление. Мы внимательно его слушаем – он хорош, и через какое-то время начинают подтягиваться люди. Многие наслышаны о том, что некоторые наши экзамены проходят в таком формате, и им интересны не столько музыка, сколько мы сами. На самом деле это тоже здорово, и постепенно люди втягиваются один за другим, что-то весело кричат, аплодируют. Это, конечно, не громовые аплодисменты, но все же слышать их очень приятно.
Если честно, своей очереди я жду с нетерпением и учащенным сердцебиением, но без волнения, а с желанием начать играть – пальцы вновь начинают приятно зудеть, и когда подходит моя очередь, я чувствую предвкушение.
Сейчас это произойдет.
Я сажусь на стул, беру в руки гитару и поудобнее устраиваю ее на коленях, кидаю взгляд на людей вокруг, полной грудью вдыхаю воздух и касаюсь струн. Каждая из них – живая, у каждой не просто свой голос, но и своя душа, а когда они звучат вместе, сплетаясь воедино, то создают свой мир. Мир музыки.
Больше не глядя ни на кого, я играю, растворяясь в звучании собственной гитары. Я бы хотела еще и петь, но это экзамен по классу гитары, а не вокала, и я молчу.
Я не чувствую времени и пространства – только лишь музыку. Будто впадаю в легкий транс, погружаясь в переливы мелодии, и прихожу в себя на последних аккордах. Люди хлопают – им понравилось. Профессор Фолк вроде бы тоже доволен.
– Молодец, Санни! – кричит Лилит, и я улыбаюсь. А потом вдруг встречаюсь взглядом с какой-то бледной сероглазой девушкой с туго заплетенными красными волосами. Девушка как девушка, ничего особенного, за исключением того, что на лице у нее – больничная белая маска, закрывающая большую его часть. Впрочем, сейчас многие носят такие маски – сначала носили из-за эпидемий гриппа и токсичных выбросов, а сейчас это просто стало модно.
Девушка странно на меня смотрит: оценивающе, изучающе, с интересом. И я почему-то сразу понимаю, что она сечет в музыке. Чувствует ее. А может, чувствует и меня.
Ее глаза – тревожные и тоскливые, и мне становится не по себе.
Она отводит взгляд первой, и я забываю про нее. На сцену выходит последний человек. И я решаю поставить небольшой эксперимент – попытаться понять и уловить его музыку, чтобы почувствовать себя ею. Мне интересно испробовать метод, о котором рассказывала Лилит, но, если честно, у меня ничего не получается.
Когда экзамен заканчивается, профессор собирает всех нас в полукруг, мы сидим на лужайке, и внимательно слушаем разбор нашего выступления. Для каждого из нас нашлись мягкие замечания, и для меня – тоже. Я никогда не выступала идеально.
– Жаль прощаться, – шутливо говорит профессор, – но этим летом у