мои чувства? Истинные не могут остаться равнодушными друг к другу. А значит, чувства постепенно придут.
– Да, – кивнул мудрейший, – придут. Обязательно. Как вы думаете, мой Император, на кухне есть еще черешня?
– Я уверен, что есть. Но вы уверены, что сейчас вас должна занимать именно черешня?! Завтра толпа девиц будет скакать на лошадях и стрелять из лука по мишеням! И все это мы должны как-то объяснить.
– Черешня – это вкусно, мой Император, – хмыкнул жрец, – и я хочу насладиться ее вкусом до того времени, как ко двору прибудет ваше родовое чудовище. Эта заноза испортит аппетит всем, так что я бы и вам советовал…
Совершенно обыденный стук в дверь заставил мудрейшего замолчать. Император же раздраженно произнес:
– Я приказывал меня не беспокоить!
Дверь так же обыденно открылась, и в кабинет вошла невысокая худощавая женщина в дорожной мантии.
– Так мне, может, уйти?
Низкий хриплый голос был до дрожи знаком и Императору, и мудрейшему.
– Надеюсь, ваш путь был светел, леди Кадрия.
– Добро пожаловать домой, миледи. – Император улыбнулся.
– Слава богам, малый дворец никогда не был моим домом, – отрезала леди Кадрия и скинула с головы капюшон. – Итак, кто из вас первым придумал перебирать невестами?!
На краткую долю секунды Даррен оробел настолько, что чуть было не разразился детским: «Это он придумал!»
Но наваждение схлынуло, и Император, склонившись к сухой надушенной щечке, мягко проговорил:
– Это цена моей истинной.
– И Его Императорское Величество первым в храм пришел, – усмехнулся в бороду мудрейший. – Не удержался, леди Кадрия, простите. На секунду почувствовал себя мальчишкой, которого отчитывают за экспериментальную грушу.
– А между прочим, сейчас в Империи могли бы цвести груши с клубничным вкусом, – усмехнулась леди, прошла к свободному креслу, сбросила туфли и забралась в него с ногами. – Рассказывайте.
Даррен поднялся на ноги и, вызвав младшего секретаря, приказал подать кофе и пирожные.
– Все началось в день, когда я окончательно закрыл Прорыв из Темноземья…
Леди Кадрия сидела недвижимо. Она цедила кофе мелкими глотками и тонкой, изящной вилочкой превращала нежнейшее пирожное в довольно неприятную массу.
– Значит, эти существа осмелились угрожать династии – я запомню это, – скупо проронила она. – Откуда Авинская могла взяться посреди выжженных прорывом земель?
– Не посреди, – поправил ее Император, – я уверен, что это было уже за пределами графства.
– Отчего же ты в этом уверен, Дар?
– Оттого, что ни одна девица не смогла бы выжить в центре прорыва. И уж тем более вытащить оттуда кого-либо, – устало произнес Император. – Леди Авинская побывала всего лишь на краю отравленных земель, и теперь у нее отсутствует память обо всем, что случилось.
– Как удобно, – цокнула леди Кадрия, – и не спросишь, что она там забыла. Нежно лелеемый