духов. У меня дребезжали зубы, скрипели кости и трещала шкура. Меня раздирало на части. Я открыла рот и…
БАМ!
5. Кай
Едкая вонь наполнила мой нос. Я попыталась встать, но путешествие перетряхнуло и скрутило меня так, как будто я была мокрым полотенцем. У меня были переломаны все кости – я это знала. Горе и злосчастие! Мои хвосты терзала боль, и я бы закричала, не будь я уверена, что моя глотка тоже разорвана на мелкие кусочки.
На меня вылили воду, и боль в хвостах утихла. Постепенно в моё сознание начали проникать голоса.
– …что это? – спросил кто-то на мандаринском.
– Яогуай! – завопил кто-то другой.
«Прошу прощения, но я определённо не яогуай!» – хотела возразить я, но у меня не хватило дыхания.
– Что пошло не так? Где моя золотая рыбка? – спросил кто-то по-английски.
Я насторожила уши. Последний голос – я его узнала. Это он позвал меня, когда я была в мире духов. Я открыла глаза.
Ох нет. НЕТ. Только не он! Я чуть не погибла, возвращаясь в мир людей, ради него? Будда плачет.
Младший брат Джейми – я даже не сразу вспомнила его имя, потому что про себя называла его не иначе как chòu xiăozi, гадкий мальчишка, – меньше всего был похож на Джейми. Джейми был (о нет!) полон ласкового терпения и крепких объятий. От Тео объятий не дождёшься, хотя, с другой стороны, кому захочется обниматься с таким убожеством.
– Я провёл ритуал как обычно… я не понимаю, – мямлил человек на мандаринском, потирая лоб. Он был обряжен в традиционный наряд вызывателя У[22]: крикливый сине-алый шёлковый балахон, чёрная атласная шляпа, все дела. Свиток с заклинаниями он прижимал к груди, как щит.
Я медленно села. Тео, похоже, меня не узнал, что было странно, но опять-таки, чего ещё ожидать от людей с их слабыми и мутными мозгами. Комната была тесной и пестрила принадлежностями для вызывания духов: горшками с благовониями, подношениями в виде мандаринов и хризантем, мандалами, пхурбами[23] и прочими изобретениями небесной канцелярии, по убеждению людей, необходимыми для подобных ритуалов.
– Мне следует уничтожить яогуая? – спросил какой-то мальчишка. Он был обряжен в не менее аляповатый балахон, грозивший соскользнуть с тощих плеч. Я тотчас забыла о его нелепом наряде, когда мальчишка наложил на лук стрелу из персикового дерева и нацелил её точно мне в голову.
– Не надо целиться в меня! – закричала я. – Я не яогуай! Я шэнь!
Подмастерья, кажется, это не убедило:
– Ты не похожа на шэнь!
– Я без тени сомнения шэнь! – Я попыталась встать, и стрела проследовала за моим перемещением. Мне стоило больших усилий не вцепиться ему в лицо[24]. – Слушайте, произошла ошибка. Мне показалось, что меня вызывают, но я была неправа. И я просто вернусь в мир духов, хорошо? Невелика беда.
– Но с чего ты решила, что тебя вызывают? – Шаман водил пальцем по строчкам ритуального свитка. –