может быть кому в свое время не успели сказать теплые и благодарственные слова…
Поговорили со многими – с кем успели за эти два коротких дня встретиться, поздороваться, узнать друг друга и обрадоваться этой редкой и почти невероятной, но, к счастью, действительно предоставленной нам жизнью возможностью.
Съездили, как и в ранишние времена – как «выезд в свет» – на курорт Ямаровка, что в десяти километрах. Попили знакомую с детства минеральную воду «Ямаровка», полюбовались красавцами-кедрами, подышали чудным воздухом соснового леса, запахом тайги, багульника и брусничника.
Угостились в хлебосольном доме Бураковых забайкальскими пельменями, ухой из хариуса, жареным ленком и земляничным вареньем.
Пробежались по лесочку и лугам, где собирали грузди и землянику, косили для коровы Маньки сено…
Вспомнили, что сено гребли деревянными граблями, которые нам делал дедушка Карпов, Максим Епифанович, замечательный деревенский умелец и мудрый старик. Это его внук – Юрка, оставил мне на всю жизнь отметину на голове, почти у виска, сбивая в школьном дворе бумажные самолетики самодельными копьями-дротиками, а сбив с заборного столба меня, пятилетнего мальчугана, наблюдавшего за всем этим.
Постояли в нескольких местах на берегу Чикоя – и под его мирное и строгое течение вспомнили многое из прошлого…
ЧИКОЙ
Чикой – река моего детства. Как я помню, его почему-то всегда называли в мужском роде – «он», а не она – река. «Убежали купаться на Чикой», «рыбачат вверх по Чикою», «большая вода на Чикое» – было слышно постоянно.
К Чикою относились всегда уважительно, как бы «на Вы». Ведь эта быстрая и горная река, берет свое начало где-то в гольцах Сахандо и несет свои воды в реку Селенгу, которая в свою очередь пополняет озеро Байкал.
Когда мы подросли и стали ее переплывать, то выбирали место с учетом ее стремительного течения. Ведь прямо, как равнинную реку, ее не переплывешь, тебя обязательно снесет течением, как бы ты сильно с ним не боролся.
Вода в Чикое всегда, даже в июльскую жару, холодная. Смешно, конечно, но после купания мы, как правило, грелись у разведенного на берегу костра. А уж дров Чикой приносил нам сам – и много. На его берегах были всегда ветки, бревна, деревья, целые коряги. А местами – у берегов или мест впадения в него других небольших ручьев и речек образовывались целые заторы (плотинки) из всего этого, принесенного течением. Их почему-то называли «лом». Наверное, потому, что в них были сломанные деревья, ветки и т.п. И чтобы далеко не носить дрова, около них мы и собирались, разводили костры и купались. Здесь же пекли картошку, рыбачили. Иногда не уходили с реки целыми днями – «пропадали на Чикое».
Чикой иногда менял свое русло, смещался то в одну, то в другую сторону от села, подмывал крутые берега и обваливал их, образовывал протоки в широких местах. В этих протоках мы и купались. А иногда плавали