от произошедшего. Если отец жив, почему не ищет нас? Нет, должно быть, этот старый пьяница спятил, но как он узнал имя его матери? Загадка. На улице слышался звук шагов, погружающихся в погребальное эхо безжизненной атмосферы, но, если прислушаться внимательнее, можно было различить далекий шепот десятков нейтральных разговоров, которые засоряли пространство словами, лишенными смысла и эмоций. Дорога простиралась перед глазами. Широкий асфальтированный ковер, остывший от солнечной жары, яростно отражал свет футуристических рекламных вывесок, расположенных на стенах многоэтажек. Вместо радостных, дружелюбных посланий, сообщения на рекламных щитах напоминали отчаянные крики запуганных душ: «Покупай!», «Конформируйся!», «Следуй правилам синего сектора!». Серые лица редких прохожих были лишены счастья, а на их горбатых плечах висела тяжесть самоубийственной рутины. Марку захотелось человеческого тепла и общения, а вместе с тем предсказуемости и спокойствия. Ноги сами вели его в уже знакомый двор. Углы заброшенных зданий хранили темные тайны прошлого. Обглоданные временем и войной стены многоэтажек указывали Марку путь. Улица за улицей оставались за его спиной. Постепенно движение замирало и, находясь в спальном, тихом районе, где не было ни прохожих, ни неона, Марк свернул в небольшой переулок, подобрал с дороги камешек и бросил в окно. Спящее здание отчасти ожило. В одном окне на секунду появился свет. Видимо, она забыла, что в такое время нельзя его включать. Саша появилась в окне, улыбнулась и исчезла. Парень хотел уже уходить, как вдруг дверь подъезда отворилась, и он увидел ее. Она выбежала в дневной тунике и штанах, взъерошенная и полусонная.
– Ты сумасшедший, тут вокруг камеры, и нас увидит патруль!
– Мне все равно. Я хотел тебя увидеть.
Она улыбнулась.
– Я знаю одно место, пошли.
В глубине заброшенных гаражей, среди обломков старых автомобилей и пыльных инструментов, была укрыта обломком внешней части крыла самолета небольшая дверь. Саша отодвинула его и открыла дверь ключом. В шалаше было тесно и темно.
– Это гараж моего деда. Он собирал всякий хлам. Когда-то здесь кипела работа. Дед занимался ремонтом машин. Я с детства помню запах масла и звук моторов. Сейчас это место для меня наполнено другим смыслом. Смотри.
В абсолютной темноте раздался щелчок кнопки, и посреди каморки возник свет. Горел светильник в виде камина. Он был небольшой, высотой сантиметров тридцать, а шириной вполовину меньше. Внутри решеткой были расположены пластмассовые дрова, как бы горящие в огнях светодиодов. Саша положила моток завалявшейся ткани, и они устроились рядом с камином.
– Я прихожу сюда, смотрю на огонь, и, на мгновение, мне кажется, что не существует никого и ничего на свете. Ни зла, ни добра, ни серых костлявых лиц людей, ни секторов, ни разделений. Есть только я.
В минуты отчаяния я смотрю не по сторонам, не цепляюсь за людей. Я смотрю вглубь себя.
– И что ты там находишь?
– Стихи. Просто сочиняю и запоминаю. Записывать мне негде. Пересказываю их каждый день, чтобы не забыть.
– Пластиковой тетради и ручки у тебя