вдогонку взгляду, исчезающему в пропадании черной щели створок, скрывающих ино-мир.
Бродил по улицам в лужах, в скисающем снеге. Надежды и страхи, отчаяние и опустошенность куролесили. Так блудил и он, утопая сапогами в топях, талых жижах, скользя по скользкому водному насту; опасаясь падающих с небес сосулек, падающих, с грохотом ударяющих, разбивающихся хрустальными самородками. Глаза ворами шныряли по номерам машин…13…13…11…13… (в нумерологии Антона Львовича: 11 – дорога (её отъезд) 13 – несчастье), пытались обмануть себя ленной прогулкой по изгибам архитектурным, или бегали журналистом от одного лица к другому, с одной фигуры к другой; но вёртко бросались вновь к номерам: 13…13…13…, и захлестывала шипящая волна отчаяния, опустошенности, надежды и страха.
Он молил в церкви, глядя на тающие в темною глубине лики, сбивался, стараясь вспомнить зрительно уход её спины, лица, улыбки, волосы, взгляд, и вновь в исчезновение её летела просьба, мольба, догоняла исчезновение в безднах черных, но рвалась ниткой фраза; успевал схватить он оба конца, улетающих, исчезающих, пытался связать, удержать зубами, склеить слюной, напитанной желанием и отсутствием желания; так в церкви (что встретилась на перекрестке) молчал он, в мыслях просящий, душой извивающийся.
Они договорились: она приедет домой и они, поужинав, пойдут на концерт, к семи часам. Он приехал в четыре. В пять он приготовил ужин… её не было…6, 7, 8, 9. В девять он поужинал. До: Намеревался взять чекушку: успокоить нервы. Пытался читать – внимание ищет её, думает о ней: где?! (На концерте?..гуляет с подругой?..не тревожится о нем?) Чинил зажигалку – дрожат руки. Колет сердце. Но ужин и слушание мантр успокоили. Он пришел – вернулся – к выводу, что дурак, потому что волнуется за то, чего не имеет, чем не может владеть, удерживает иллюзию, которую сам создал, которая в реальности (если реальность не та же иллюзия) не существует; дурак потому, что надеется удержать, овладеть (верит, что уже владеет, и боится потому потерять), надеется стать кем-то в потоке вечно меняющихся фантомов.
10, 11.
Она вошла, когда он ложился спать. Молчание. – Взяли. Нет, она не была на концерте. Она ждала почти шесть часов приема. Да – затем с подругой прошлись. Устала. – Молодец. Поздравляю. Я рад за тебя.
Сегодня снял проеденную коронку. Под ней, сгнивший до корня зуб. Завтра нужно рвать.
Она на работе.
Вырвал зуб.
Вчера была весь день на работе. Совершенно отвык. Словно не было её вовсе.
Когда души сходятся – хорошо (родная), если не видеть толстые ноги: некрасивое отвращает.
Карты твердят всё то же.
– Он самый лучший. – Да? В таком случае, нечего было сюда приезжать. Езжай к нему, и живи себе там на здоровье. – В тебе говорит собственная важность. Как же: я – и не самый лучший. – Может быть. Но дело в том, что я начал было к тебе привязываться. А теперь, спасибо за урок: что ни происходит (или не происходит) – всё к лучшему и вовремя. Теперь я буду просто сторонним.