в роли моего второго «я».
– Не понимаю, зачем ему это? Это серьёзное пятно на репутации бизнесмена такого уровня! Какие у него могут быть с ними дела? Просто бред какой-то. Может быть, к его работе это вообще не имеет никакого отношения? Возможно, это просто какие-то родственные связи, китайцы ими очень дорожат, или что-то подобное? Хотя от этого не легче. – Рассуждая вслух, я теребил пальцами краешек пепельницы, которая, переливаясь в последних лучах попадающего прямо на неё Солнца, отбрасывала яркие разноцветные блики на стены, рисуя на них, словно невидимый художник, то какие-то причудливые цветы, то странные, нелепые геометрические фигурки.
Сергей, уже совершенно перестав волноваться, с чувством выполненного долга лишь пожимал плечами:
– Этого никто не знает. Но, полагаю, надо пересмотреть наши с ним отношения, Паша. С ним надо быть осторожнее…. Хотя, в общем-то, никаких прямых фактов против него нет, вся его деловая репутация безупречна, как и репутация самого банка. Никаких тёмных пятен или даже возможных подозрений в недобросовестности, но, всё же… особенно учитывая перспективу сделки… и величину кредита, который нам придётся брать в Си-Би…
– Перенеси переговоры с китайцами, насколько сможешь и дай мне знать. – Я решительно прервал его тревожные догадки, аккуратно переложив какие-то незначительные не рассмотренные ещё бумаги в верхний ящик стола. – Так…. Надо подумать. У тебя всё?
– Да, пока всё, – ответил Бурундук, вставая из-за стола с видом победителя. – Ой! Чуть не забыл! К тебе тут какая-то девушка на приём сидит, наша, симпатичная такая, блондинка. Секретарша держит её в приёмной уже минут двадцать.
– Что за девушка? – Удивился я, подняв на него глаза.
– Не знаю. Из Москвы вроде. Сказать, что ты сейчас не сможешь её принять или…? – Спросил он уже стоя в дверях.
Я запер первый ящик стола на ключ, раздумывая о том, кому это там ещё из Москвы я, собственно, мог понадобиться в этой китайской глуши. Это было весьма любопытно. Затем, набрав нужную комбинацию цифр, открыл сейф внушительного размера, находящийся в стене за моей спиной и вынул оттуда одну из трёх абсолютно одинаковых папок с проектом договора о слиянии в мягком кожаном переплёте небесно синего цвета, положив её на стол перед собой, и уселся обратно:
– Да как-то не до девушек сейчас. Хотя… ладно, я сам разберусь.
Смяв оставшийся на столе черновик я, не вставая, ловким броском отправил его в белую плетёную корзину для бумаг, стоявшую в углу у дверей. Попал. Закрыть за собой дверь Бурундук так и не успел. В полуоткрытом дверном проёме сразу же появилось взирающее на меня с надеждой и испугом, как мне тогда показалось, незнакомое миленькое женское личико похожее на детское. По-видимому, это и была та самая московская красавица, ожидавшая приёма. Её большие как озёра выразительные зелёные глаза, полные печали, правильные нежные и невероятно красивые черты лица, обрамлённого прекрасной