и слова, похоже, выведены кровью. Там сказано, что эти механизмы не знают ни жалости, ни прощения и что их будет все больше…
– Должно быть, он имел в виду армию автоматонов.
– Наверное. – Поежившись, Тесс придвинулась ближе к Джему. – Пожалуй, это глупо, но последние пару месяцев было так спокойно…
– …что ты забыла о Мортмейне?
– Нет. Я о нем не забыла. – Она посмотрела в окно, но взгляд ее уткнулся в занавески, которые она задернула, чтобы свет не резал Джему глаза. – Я просто надеялась, что он займется чем-нибудь другим.
– Может, так и есть. – Джем сжал руку Тесс. – Конечно, гибель Бенедикта – трагедия, но все это началось давным-давно. И ты в этом не виновата.
– В библиотеке было много всего. Записки Бенедикта, его книги. Дневники. Генри привезет их в Институт, чтобы изучить подробнее. В этих бумагах было мое имя.
Тесс замолчала. Как она могла беспокоить Джема подобными вещами, когда он чувствовал себя так плохо?
Как будто прочитав мысли Тесс, Джем провел пальцем по ее запястью.
– Тесс, это просто приступ. Он пройдет. Лучше скажи мне правду, всю правду без утайки, какой бы пугающей или горькой она ни была. Тогда я смогу разделить с тобой эту ношу. Я ни за что не допущу, чтобы ты пострадала. Этого не допустит никто из Института. – Он улыбнулся. – У тебя участился пульс.
«Правду, всю правду без утайки, какой бы пугающей или горькой она ни была».
– Я люблю тебя, – сказала Тесс.
Джем взглянул на нее, и лицо его просияло, став еще прекраснее.
– Во си ван ни мин тянь кэ и цзя гэй во.
– Ты… – Тесс наморщила лоб. – Ты хочешь на мне жениться? Но мы уже помолвлены. Не думаю, что можно совершить церемонию еще раз.
Он рассмеялся, и смех быстро перешел в кашель. Тесс напряглась, но кашель был слабым, без крови.
– Я сказал, что женился бы на тебе прямо завтра, если бы мог.
Тесс вздернула подбородок и проговорила с притворной заносчивостью:
– Завтра я никак не могу, сэр.
– Но ты уже нарядилась, – с улыбкой произнес Джем.
Девушка посмотрела на изодранное в клочья золотистое свадебное платье.
– Разве только свадьба состоится на бойне, – допустила она. – Ну, это платье мне все равно не очень понравилось. Слишком уж пышное.
– По-моему, ты выглядела в нем прекрасно, – мягко заметил Джем.
Тесс положила голову ему на плечо.
– Не в последний раз, – сказала она. – В другой день, в другом платье. Когда ты будешь здоров, когда все будет идеально.
– Ничего не бывает идеально, Тесс, – произнес Джем все так же мягко, но со страшной усталостью в голосе.
Софи стояла у окна в своей маленькой спальне и не спускала глаз со двора. Экипажи уехали несколько часов назад, и она уже должна была вычистить камины, но ведро и щетка лежали нетронутые у ее ног.
Из кухни доносился голос Бриджет:
Граф Ричард воспитывал дочку,
И не было девы милей,
А та полюбила