под купол крыши. Там, на стропилах воркуют несколько голубей.
– Ничего себе, – удивляемся мы с Жекой. – Никогда такого не видали.
Бак на расстоянии несколько шагов окружает дощатая стена с несколькими окошками. Выглядываем в одно. Далеко внизу земля, синеют посадки, в сторону шахты паровоз тащит пустые вагоны
– Ну как, насмотрелись? – подмигивает Женька. – А теперь можно и искупнуться.
Сбросив с ног сандалии, стягивает майку со штанами, вешает их на какую-то трубу, и карабкаетсяся по вертикальной лесенке в бак. Потом сверху донесся всплеск и его крик «лафа!». «Давайте сюда!»
Мы тоже быстренько раздеваемся и лезем следом. Бак с нешироким парапетом по краям, наполнен доверху, поочередно сигаем в воду. Она теплая и прозрачная. Громко хохоча, плаваем от одной стенке к другой, брызгаемся и ныряем. Затем сидим на парапете, дрыгая ногами.
– Да скалит зубы Жека, – расскажем пацанам, не поверят.
Снова купаемся, а когда надоедает, вылазим из бака, выкручиваем трусы, одеваемся и спускаемся по лестнице обратно.
– А теперь можно попастись,– говорит Женька, когда выходим из башни.
– Это как? – не понимаем мы.
– Вон там, – показывает на овсяное поле, – полно гороха.
Не сговариваясь, идем туда.
Овес с еще зелеными метелками нам по грудь, внизу густо переплетен гороховыми стеблями. На них крепкие и полные стручки. Одни, сорвав и раскрыв, мы отправляем в рот, другими набиваем пазухи. Чуть позже сидим в тенистой посадке сбоку поля, чавкая приятную сладость и делимся дневными впечатлениями.
Домой возвращаемся под вечер.
Наш новый приятель сворачивает за переездом на идущую параллельно нашей улицу, она зовется Новая. Мы с Жекой идем к себе на Луговую.
Появление лагеря за нашей улицей взрослым не нравилось а вот пацаны были в восторге. Мало того, что мы регулярно посещаем спортивную площадку, но и еще знакомимся с солдатами. Почти каждый вечер свободные от службы играют там в городки, а мы угощаем бойцов созревшими в садах яблоки.
За это нам разрешают смотреть кино в их казарме. Оно по воскресеньям, тоже вечером. Сеансы проходят в небольшом зале на первом этаже с двумя рядами жестких театральных кресел. Сзади на столе стрекочет кинопередвижка, на сцене мерцает экран. Нам разрешено сидеть впереди, но не болтать и вести себя тихо.
Все фильмы, которые показывают – военные, и мы поочередно смотрим «Александра Невского», «Балладу о солдате», «Двух бойцов» и многие другие. Для нас это можно сказать подарок. Билет в кино в поселковом клубе стоит три рубля, а такие деньги есть не у каждого пацана.
По средам, во дворе казармы, огороженном высоким глухим забором идет чистка оружия за которой, забравшись наверх мы с интересом наблюдаем. За длинными, обитыми жестью столами солдаты драят автоматы.
Один такой мне уже доводилось видеть и даже потрогать.
В феврале, гасая на лыжах, я простыл и меня третий день не пускали на улицу. Было утро, в доме потрескивала