переезда должна была выкинуть все свои вещи, облачиться в сарафан, заплести волосы в косу и так ходить? Они качественные и выдержали уже ни один поход, не будь такой снобисткой. Тебе не идет. – отрезала подруга и переступила порог, а я пошла за ней. Мы быстро миновали последний дом на улице, прошли пару мелких прудов, посадки с ягодными кустарниками и оказались на улеске. Закат стремительно наступал и листья берез окрасились в темно-аметистовый, почти сиреневый оттенок, а за холмом позади нас небо приобретало мазки лососевого и оранжевого цвета. Аня остановилась на секунду, прислушалась и решительно прошла в лес, вбивая в землю свои модные сапоги.
– И что ты ей скажешь,– нарушила молчание я.
– Скажу как есть. Кое что подсказывает мне, что она сможет тебе помочь. – подруга свернула у старой осины влево и снова пошла вперед.
– И что же это? Только не говори, что в этом есть что-то сверхъестественное? – я уставилась в ее спину, приостановилась, заметив грибницу и пометила деревце, чтобы вернуться сюда позже.
– Знаешь, в том, что ты считаешь сверхъестественным нет ничего неестественного. Все очень даже просто, логично, когда она тебе расскажет, если расскажет, конечно, ты сама все поймешь. Все на этой планете взаимосвязано.
– Ты меня пугаешь, говоришь о логике как-то не совсем логично. Ты тут себе никого не нашла? – решила я сменить тему.
– Кого? Тут есть пара фермеров состоятельных в соседнем селе. Но для них женщина должна либо готовить торт, либо из него выпрыгивать. К тому же есть вещь, которая меняет все.
Интересно, мы всегда легко относились к личной жизни. С мужчинами нам не то чтобы не везло. Скорее, мы не хотели разменивать свою жизнь и независимость на мифическую надежность брака или долгосрочных отношений. Да, я хотела детей, да, я хотела бы иметь рядом мужчину, партнера. Но не срослось. Откровенно говоря, подойдя к рубежу тридцати лет, я поняла, что больше и нет смысла никого искать. И вообще представление о семье в современном мире как-то опошлилось, еще сильнее, чем в более ранние исторические времена.
Через некоторое время мы вышли к прекрасному коттеджу в окружении берез и он выглядел вполне современно, каменный, под крышей Боннет вился дикий мелкий виноград и клумбы молодых цветов били в глаза яркой краской начинающегося лета. Белая каменная дорожка шла от плетенки по периметру участка.
– Валентина Михайловна! – крикнула подруга и ее голос разнесся в глубину и вокруг меня.
– Заходи пока в дом, деточка, сейчас закончу, – раздался откуда-то из глубины леса зычный и уверенный голос.
Аня поманила меня за собой и мы зашли в дом сразу очутившись в кухне с невысоким потолком, старой белой печью, занимающей пятую часть огромного помещения. То тут, то там были развешены пучки сухих трав и банки с вареньем стояли вдоль резной скамьи из дуба. На столе у окна лежала развернутая книга, будто бы собранная несколькими поколениями с огромным количеством разных вставок и закладок. Я подошла ближе, ухватив взглядом несколько слов: