он мужской голос позади себя. Обернувшись, мальчик никого не увидел. Лишь небольшая черная собачка с острыми ушками и веселым взглядом с любопытством рассматривала его.
– Здравствуйте, – на всякий случай сказал он прямо перед собой. – Да, я Тонни. Я пришел забрать свой велосипед.
В следующее мгновение мальчишка подпрыгнул на месте, потому что ответила ему именно собака.
– Я так и понял. Фибби предупреждала, что ты придешь. Что ж, добро пожаловать!
Тонни наклонился вперед, пристально глядя на собаку. Обычный пес, мокрый нос, четыре лапы, хвост колечком.
– А-а-а, – протянул мальчик, не зная, как вообще следует вести беседы с собакой. Спросить, не досаждают ли ей нынче блохи?
– Я сейчас позову Фибби, – пес встал, лениво потянулся, а потом побежал куда-то, быстро свернув за угол.
Тонни вновь стало неуютно, и он с тоской взглянул на свой велосипед. К счастью, подоспевшая Фибби не дала ему возможности удрать.
– Привет! – закричала она ему, появляясь среди клумб.
У мальчика отлегло от сердца. Фибби выглядела обычной девчонкой – темные волосы заплетены в косу, шорты не скрывают поцарапанных недавно коленок, улыбка на весьма симпатичном лице. Тонни с готовностью улыбнулся в ответ.
– Так рада, что ты пришел! – Фибби едва не прыгала на месте. – А то меня наказали, никуда не пускают. И мне скучно.
– Из-за меня наказали? – сочувственно спросил мальчик.
– Нет, – отмахнулась девочка. – Ты не причем, я вообще не должна была летать так далеко. Это опасно. Но мне хотелось таким образом отпраздновать свой день рождения. Глупо вышло. Хотя я рада, что не дала тебе упасть.
– Да уж. – Тонни поежился и спросил, чтобы перевести тему: – А у тебя, значит, был день рождения?
– Ага, тринадцать исполнилось. А тебе сколько?
– Тоже тринадцать, – обрадовался мальчик и уточнил: – Будет в следующем месяце.
– Здорово! Значит, это лето тринадцати!
– Как это?
– Тринадцать – чертова дюжина, слышал об этом?
– Слышал. Дюжина – это двенадцать, а тринадцать называют чертовой дюжиной. Суеверие такое.
– Вот, мне и тебе этим летом тринадцать.
Фибби заговорщицки прищурилась, и Тонни рассмеялся и спросил:
– Думаешь, оно будет чем-то отличаться от лета двенадцати?
– Должно. – Девочка подняла палец кверху. – Как говорит мой папа, подростки – странные люди, они не могут не чудить. Кстати, ты с ним уже познакомился.
– С кем?
– С папой.
– Э-э-э, нет. Со мной говорила только какая-то собака.
Фибби захохотала и от веселья даже хлопнула себя по коленкам.
– Это и был папа.
– Собака?! – Карие глаза Тонни расширились от крайнего изумления. – Он что же тоже умеет превращаться, как ты в летучую мышь?
– Да нет же, глупый. – Девочка закатила глаза. –