Завод огорожен колючей проволокой. Хозяин пускает по проволоке ток высокого напряжения. Ставит стражу у ворот. Это нетрудно. Но сколько помощников шерифа потребуется, чтобы выставить стражу по всей долине?
На секунду глаза у Дейкина блеснули, но тут же взгляд его снова заволокло.
– Автоматы, – парировал он. – Предположим, со скэбами мы справились, а тут началась стрельба. Стрельбы эти бродяги уж точно не выдержат. Не говори мне, что это не так. Как только жахнут из десятикалиберного, они тотчас, как кролики, в кусты сиганут! И что ты делать будешь со своими пикетами?
Взгляд Джима метался между спорящими. Затем и сам он влез в спор.
– Да скэбы по большей части побросают работу после первой же беседы с ними.
– Ну а те, что не побросают?
– Хорошая мобильная группа вполне справится с ситуацией, – заявил Мак. – Я работаю на сборе, знаю. Люди злы, как черти, обижены на это снижение платы. И не забывайте, что яблоки-то собрать необходимо. И сад не огородишь, как сталелитейный завод!
Дейкин встал, подошел к своему коробчатому буфету и налил себе выпить. Указал на бутылку остальным, но все трое покачали головами.
– Говорят, в нашей стране у нас есть право на забастовку, – сказал Дейкин, – а потом издают законы, запрещающие пикетирование. Выходит, что единственное право, которое у нас остается, – это право сдаться. Неохота мне лезть во все это. Я уж как-нибудь со своим грузовичком…
– А куда, – начал было Джим, но у него пересохло в горле, и он поперхнулся, откашливаясь. – Куда вы отправитесь, когда яблоки будут собраны, мистер Дейкин?
– На хлопок, – отвечал Дейкин.
– Ну, там плантации даже крупнее. Если мы проглотим снижение платы здесь, то там ее снизят и того больше.
Мак улыбнулся ему ободряющей улыбкой.
– Вы отлично знаете, что именно так и будет, – подхватил он. – Они всегда так делают – снижают и снижают, пока люди наконец не взбунтуются и не вступят в драку.
Дейкин осторожно поставил на место бутылку, подошел к большой кровати, сел. Он разглядывал свои длинные белые руки, мягкость которых сохранили рукавицы.
– Не хочу я склок этих, – сказал он. – Мы с хозяйкой моей и ребятишками до сих пор как-то жили, и неплохо жили. Почему они не могут оставить нас в покое?
– Не вижу я другого выхода для нас, кроме как организоваться, – сказал Мак.
Дейкин беспокойно заерзал на кровати.
– Наверно, придется. Но сильно влезать я не согласен. Что вы, парни, хотите, чтобы я сделал?
– Ты можешь раскачать здешних парней, Дейкин, – сказал Лондон. – Начинай исподволь здесь, а мне, может, удастся наших парней подстегнуть.
– Раскачать, если человек не хочет, чтобы его раскачали, не удастся, – вмешался Мак. – Дейкин и Лондон должны просто начать разговаривать с людьми, а больше ничего. И пусть люди выговорятся. Они уже на взводе, кипят, но возможности высказаться, выговориться, у них нет. И надо, чтобы разговоры пошли и в других местах, всюду, по всей округе. Пусть люди выскажутся завтра и послезавтра тоже. После этого мы созовем митинг. И брожение