за руку, удержала в самый последний миг. И слава богу, что удержала. Спустя секунду в квартиру вдвинулся полковник Ильин. Несколько мгновений все разглядывали его с величайшим изумлением и в полной тишине. Казалось, явись сюда на легком облаке сам господь Саваоф – и то удивления было бы меньше. А капитан так и просто глазам своим не верил. Если бы не Женька, прямо в лоб Ильину пулю бы всадил – от такой мысли его пробил холодный пот.
– Товарищ полковник, это вы, что ли?
– Так точно, – ворчливо отвечал половник. – По вашему приказанию прибыл.
То есть что, по какому-такому приказанию – Саша ничего никому не приказывал. Полковник поглядел на него хмуро: ты что, капитан, совсем уже очумел? Шуток не понимаешь? Напоминаю, что я твой начальник. Это я к тому, что субординацию никто не отменял. И над шутками начальства нужно смеяться.
Ах, вот оно что! Ясно, учтем на будущее.
– Да уж, учти, если не хочешь до пенсии в капитанах ходить… – Ильин смотрел сурово. – Это что за старичок? Тесть твой, что ли? Почему одет не по форме?
Петрович вытянулся: разрешите доложить, товарищ полковник, освобожден от службы по слабости здоровья! Ну, все равно, проворчал Ильин, рубашку-то можно было надеть. Взрослый человек, а в одной майке шлендаешь.
– А это мы мигом, товарищ начальник… Это мы мигом, – и тесть побежал за рубашкой, а то и, чем черт не шутит, за пиджаком.
Ильин повернулся к оставшимся, буравил взглядом: трое вас тут? больше никого нет? Нас-то трое, так же, взглядом, отвечал ему Саша, вопрос в другом: чего это вы, товарищ полковник, так страшно в квартиру ломились? Дверь вышибли, замок, понимаете, сломали, шкаф завалили. Зачем?
Ильин вынужден был признать, что получилось неловко, нехорошо, и даже обещал все починить за счет управления. Впрочем, капитана больше интересовало, почему так упорно ломился внутрь полковник Ильин и чего вообще он так взволновался. На что полковник сердито заявил, что ничего он не волновался и вообще нервы у него, как у холодильника – железные.
Но Саша не отступал: полковник явно заговаривает им зубы. Они уже решили, что их взвод спецназа штурмует. Что все-таки случилось?
– Что случилось? – Ильин хмуро посмотрел на Женевьев. – Вон у нее спроси, она знает.
Капитан глянул на девушку: она? А она-то тут при чем?
Женевьев смутилась. Покраснела, заговорила сбивчиво. Саша не должен на нее сердиться, пожалуйста. Это она позвонила Григорию Алексеевичу. Она решила, что ситуация того требует. Она и сейчас так считает, потому что все это очень опасно…
Но тут ее перебил полковник. Это все лирика, сказал он, расскажите-ка лучше, каких это гостей вы к себе ждете? Саша не стал скрывать – да и какой смысл – рассказал все как было. Дескать, так и так, образовался один бандюган, с которым когда-то вместе в школе учились. А теперь вот капитан ему хвост прижал, так бандюган затаил против него некоторое хамство. И отблагодарить обещал – по полной бандитской программе.
Полковник обрадовался: вот видишь! Значит, не зря я ехал. Как бандюгана