как всегда. Хочешь со мной сделать? Какая тебе там понравилась? Ну вот, если принесешь мне одежду, то будет тебе масочка в кокосиком. Все, иди вещи мне собирай, я тебя жду. Дом на ключ не забудь только закрыть.
Стефан стоял, замерев у кухонного стола. Чайник щёлкнул, оповестив о вскипании воды.
Что за сахарная интонация, какая ещё маска с кокосом, какой ещё дом на ключ? Боже, в голове Стефана все смешалось в непонятную кашу.
Если дом на ключ, то Билл был вхож в её дом? Или они живут вместе? Стефан запутался окончательно!
– Неужели так важна для тебя эта уходовая косметика? Зачем она? – недоумевал Ален, пока Стефан макал чайный пакетик в кружку.
– Пятиступенчатый уход, уж извини, – развела руками Эмбер, но по лицу Алена было очевидно, что эти слова для него ничего не значили. – Она нужна, чтобы моя кожа была в оптимальном состоянии. Я сейчас и так довольствовалась лишь умыванием водой, не очень приятно было. Нет, у вас правда хорошо, но я и стеснять вас не хочу. Дома не только косметика лежит, но и спится в принципе лучше.
Стефан с сомнением взглянул на сахарницу и решил, что сейчас будет довольствоваться крепким черным чаем – на зубах до сих пор ощущалась сладость слов Эмбер, обращенных к Биллу. Когда он вышел из кухни, то снова был остановлен Аленом:
– Стефан, к нам сейчас придет Билл с вещами для Эмбер, чтобы она домой ушла.
Стефан глядел из-под полуприоткрытых век на Алена и боролся с желанием послать его. Тот теперь предупреждал о каждом действии, словно напоминая, что со Стефаном не свяжешься. Стефан сдержался. Он оставит свой гнев на запоздалый вопрос, который возник ближе к вечеру за протиранием столиков в кафе. Поэтому лишь произнёс:
– Я не глухой и слышал ваш разговор. Вы слишком громкие.
Он почти ушел, но его затормозила на этот раз Эмбер:
– Стеф, присядь-ка.
От резкой остановки горячий чай заплескался в кружке, маятникообразно ударившись о стенки.
Как она его назвала?!
– Я Стефан.
Эмбер хитро улыбнулась.
– Садись, Стеф. Давай поговорим, пока Билл не пришёл.
Стефан колебался, прямо как его чай секундами ранее. Наглости девушке не занимать. И она совсем не опасалась Стефана, даже не напрягалась в его присутствии, как Ален. Не остерегалась его.
Она выглядела так, словно это Стефану придется напрягаться рядом с ней.
Стефан не любил, когда к нему так обращались. Эмбер хватило наглости сделать это дважы. Она, разумеется, поняла смысл поправки Стефана.
Только одному человеку разрешалось употреблять эту форму его имени.
Стефан втянул носом воздух и, надеясь стать свидетелем чего—то незаурядного, примостился на кресло напротив. Уже излюбленное им место. Другого он бы сиюминутно и жестко осадил за вольность, но в случае Эмбер просто… Не мог. Он ждал. Она заинтриговала его.
Шокировали излишние, как ему казалось, открытость и раскрепощенность Эмбер. Для Стефана было неприемлемым, что девушка сидит перед парнем в минимальном