а их самостоятельные решения без его совета часто вредят и усложняют им жизнь. В подтверждение этого моего наблюдения расскажу поучительную, на мой взгляд, историю.
Было это в начале 1980-х. Приезжаю как-то Великим постом в Ригу, в женский монастырь, и там встречаю знакомого мне архимандрита. Он в то время был духовником этой женской обители, но служил не в Риге, а в каком-то небольшом городке и приезжал в обитель время от времени, неся своё послушание духовника сестёр монастыря. Меня подселили к нему в келию, и, таким образом, после вечерней службы у нас оставалось немного времени поговорить перед сном. Я знал, что этот архимандрит некоторое время служил в Риге в кафедральном соборе, привлекал к себе много молодёжи и был почитаем всеми верующими людьми, и казалось, он был на своём месте, поэтому для меня стало неприятной новостью, что он теперь служит где-то вдалеке от Риги. В ходе разговора я осторожно спросил, почему случилось, что он служит теперь не в Риге. Не посвящая меня в подробности, архимандрит ответил, что таково было решение митрополита Леонида, в те годы главы Рижской епархии. Немного помолчав, он сказал мне, что вполне доволен своим новым приходом, и дружеским тоном добавил, что давно заприметил: с тех пор, как он добровольно поступил в распоряжение митрополита, промысел Божий руководит им через митрополита как своего духовного отца, поэтому всё устраивается для него без каких-либо особых искушений. По его интонации я почувствовал, что он хочет в этой связи рассказать мне что-то важное, и, боясь помешать ему, замолчал и приготовился слушать.
«Был у нас в епархии, – начал неспешно архимандрит, – всеми уважаемый священник. Долгое время он служил в Риге и был окружён многочисленными духовными детьми, которые, считая его человеком молитвенным и заботясь о его и своём духовном благополучии, стали его просить перебраться из шумной и суетной Риги в небольшой приход под Ригой – идеальное место, как им думалось, для души, сдружившейся с молитвой. Какое-то время их пастырь отмахивался от этих предложений паствы, но в конце концов поддался на уговоры и стал просить своего владыку перевести его в тот небольшой загородный приход. За одним архипастырским отказом следовал другой, но наконец терпение последнего лопнуло, и почитаемый пастырь поехал на маленький уединённый приход под Ригой, дабы спастись самому и привести ко спасению своих чад, что так мечтали об этом чудном приходе. Но не заладилось у этого многоопытного и почитаемого пастыря на этом приходе, он не сдружился с церковным советом прихода, и кто теперь скажет, чья была тому вина, только пришлось замечательному оному пастырю вернуться к своему владыке с поникшей головой и просить прощения, что не внял его словам и настоял на своём».
Особо тяжело переживал Патриарх Алексий вмешательство Константинопольской Церкви в жизнь приходов Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата и переход в Константинопольскую Церковь тех священников, которых он рукополагал и с которыми у него были всегда очень тёплые