подал сигналы-образы макинтошу и тот, разобрав приказ владельца, выполнил его волю.
В нос ударил глубокий специфический аромат дубового мха, смолисто-скипидарные нотки которого, сложно перепутать с чем-то иным. Послышалось кукование и тихий шелест листвы. Дима открыл глаза. Солнце в зените. Он с Акелой на широкой хорошо различимой лесной тропе, где отчётливо читаются следы телег. Это была не дикая местность, что радовало и настораживало одновременно. Вдруг поодаль в кустах жимолости мелькнула смазливая мордашка ребёнка. Дима от неожиданности опешил. Акела в выжидательной стойке принюхивался. От него веяло богатырским спокойствием, которое передалось и юному волхву.
– Не бойся, покажись, – мягко попросил Дима, задумав узнать, куда ведёт дорога, но тут же забыл о намеренье. Собственная речь звучала на незнакомом языке. Цепочка мыслей рисовала видения, а рот открывался сам собой, выдавая нужные комбинации слов. Это было так необычно, что Дима на миг словно отключился.
Раздался шорох и смешок. Дима улыбнулся. Он повторил просьбу.
– Я тебя видел, выходи.
Ребёнок лет шести-семи выступил из кустов, сжимая в кулачке пучок листьев. Юный волхв, почёсывая шею, скептически оглядел потенциального проводника. Тёмные волосы чуть ниже плеч подобраны берестяным обручем. Длинная рубаха до пят из грубого светло-серого домотканого полотна. Рукава и край подола обмётаны красной нитью, ею же выполнены наружные швы. Узкий поясок сплетён из белых и красных нитей и распушён по краям. На щуплом тельце свисает простенькая землистого цвета телогрейка. Она явно перекочевала с чужого плеча. Ноги обёрнуты в онучи, которые крест-накрест обвивают завязки миниатюрных лаптей.
– Как звать? – спросил Дима.
Склонив голову, тонким голоском ребёнок, поглядывая на Димины кроссовки, скромно проговорил:
– Черныш.
Дима усомнился, что перед ним подходящий проводник и решил немного его расспросить.
– Чего сам тут?
– Сныть собираю.
Мысле-образы слов расшифровывались с некоторым опозданием. Дима успевал услышать незнакомую речь, а только потом понимал её значение. Он обратил внимание, что образы идут воздушные, будто облачка сахарной ваты. Где-то в чертогах памяти высветилось, что он от дедушки знахаря знает, что такое сныть – это пища долгожителей. Молоденькие листочки и корешки кладут в салат, используют как приправу ко многим блюдам и даже в щах она может заменить капусту. Дима кашлянул, чтобы сбить поток вскрывшихся воспоминаний о лекарственных и кулинарных свойствах одного из ценнейших растений.
– А старшие где?
Нет ответа.
– Ты совсем один в лесу? – изумился Дима.
Ребёнок всплакнул.
– Потерялся?
Черныш засопел сильнее, губки задрожали. Акела выступил вперёд и лизнул маленькую ладошку, ещё и ещё. Видимо это было щекотно. Ребёнок заулыбался и быстро успокоился. А вот юный волхв, немного растерявшись,